Идея «двойного бытия» — это романтическая идея. Мысль о переходе из иного мира в другой, о временной смерти, о любви и самоубийстве преследовала Фета и Тютчева на протяжении всей жизни и, соответственно, пронизывает всю лирику обоих поэтов. Несмотря на малый объем, было бы справедливо признать то, что по своей содержательности сборники стихов Фета и Тютчева гораздо тяжелее многих томов. Каждое их стихотворение содержит в себе такой глубокий смысл, о котором невозможно догадаться сразу же. Они всегда стремились понять мир, окружавший их. Они знали, что любое «сегодня» или «вчера» есть не что иное, как точка в неизмеримом пространстве времени.
Жизнь человека представляется нам в понимании поэта чем-то неизмеримо глубоким и вместе с тем мгновенным и непостоянным, не оставляющим после себя глубокого следа. Тема двойного бытия, двойной жизни, радости и печали очень близка поэтам. Теперь я хочу рассмотреть и сравнить эту идею на примерах стихотворений обоих авторов. В целом вся тютчевская лирика движется энергией антитезы, раздвоения, двойственности.
О вещая душа моя!
О сердце, полное тревоги,
О как ты бьешься на пороге
Как бы двойного бытия!..
«Так, ты жилица двух миров», — писал поэт в 1855 году, прокладывая путь поэтике серебряного века, где эта мука или сладость раздвоения станет ведущей и поглощающей лирической силой. Критики сравнивают любовную лирику Тютчева, говорят о ее близости к Достоевскому. Даже не к Достоевскому, а к достоевщине с ощущением разорванности бытия, с приверженностью к душевному разладу, когда верховодят и «злая боль ожесточенья», и «буйная слепота страстей». Фет в своем стихотворении «Томительно-при- зывно и напрасно» тоже упоминает двойственность бытия и любви:
Я пронесу твой свет чрез жизнь земную,
Он мой — и с ним двойное бытие
Вручила ты, и я — я торжествую
Хотя на миг бессмертие твое.
Фет в этом стихотворении ассоциирует себя с чем-то волшебным, может быть даже с Христом:
Но я иду по шаткой пене моря
Отважною, нетонущей ногой.
Возможно, Фет пишет о море как о символе «другого бытия», по которому он идет и не тонет, он остается здесь на земле, в этом мире. В этом стихе преобладают звуки «а» и «с», что способствует представлению великих вещей, громких, сильных, страшных, мрачных, внезапного страха — все это переплетается и становится неразделимым, одним целым.
Жизнь и смерть, противопоставление конечного мира и вечного — это тоже мотив выражения идеи о двойственности бытия.
Тютчев в своем стихотворении «И гроб опущен уж в могилу» описывает похороны, переход в другой мир, людей, толпящихся у гроба, их трагедию. Он пишет:
А небо так нетленно-чисто,
Так беспредельно над землей…
И птицы реют голосисто
В воздушной бездне голубой…
Птица — это душа, которая улетает на тот свет, в лучший мир, в «голубую бездну». Здесь везде преобладает звук «у», который означает скорбь, печаль, уныние. Тютчев использует здесь множество эпитетов: «воздушная, голубая бездна», но эти красочные определения навевают лишь печаль и почему-то необъяснимую легкость.
У Фета есть тоже схожее стихотворение «Был чудный майский день в Москве». Автор пишет здесь о своем великолепном радостном настроении, о влюбленной душе, но все это вдруг омрачается видом похорон из окна. Здесь как бы тоже подразумевается два бытия, его живая душа и страдание родственников умершего. Но даже страдание ему кажется легким, его молодая душа парит. Фет сначала описывает панихиду.
И миновал поющий хор,
Его я минул взором,
И гробик розовый прошел
За громогласным хором.
Потом он пишет о «теплом струящемся ветерке, который колышет покровы», о «воздушности души» своего лирического героя. Я думаю, что у Тютчева мотив раздвоения можно проследить в его стихотворении, посвященном князю Суворову:
Два разнородные стремления
В себе соединяешь ты:
Юродство без душеспасенья
И шутовство без остроты.
Этот стих написан перекрестной рифмой.
Сон для Фета и Тютчева — это временная смерть, подготовка к смерти, к переходу в лучший, в спокойный мир, где нет печали, нет переживаний. Сон сравнивается у Фета со смертью.
Я в жизни обмирал и чувство это знаю,
Где мукам всем конец и сладок томный хмель,
Вот почему я вас без страха ожидаю,
Ночь безрассветная и вечная постель!
Звуки «и» и «с» обозначают нежность, ласку, легкость, а звуки «ж» и «з» — нежные и легкие вещи. Я думаю, что Фет ждет легкой смерти, он не хочет мучиться.
Сон для Тютчева — это всеобъемлющее пространство, сон вечен, постоянен, он «как океан объемлет шар земной». Люди живут в постоянном сне, в мечте:
Небесный свод, горящий славой звездной,
Таинственно глядит из глубины, —
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.
Здесь тоже есть мотив «двойного бытия». Жизнь реальная и жизнь фантастическая. Сон для Тютчева — это сказочный мир, «осознание собственного подсознания», по Юнгу. Разобрав лишь несколько стихотворений этих великих поэтов, мы видим, как волновала их проблема «двойного бытия», видим глубину их произведений. И перечитывая их стихи, можно заново увидеть новые грани их лирической поэзии, возможно, даже заглянуть к себе в душу, так как я считаю, что все люди двойственны, но только не все размышляют о глубине и сложности своей внутренней жизни.
