Название литературного произведения всегда выражает авторскую позицию. «Медный всадник» не составил исключение, но представляет собой весьма интересное явление в творчестве Пушкина. Литературовед Якобсон заметил, что Пушкин всегда называет свое произведение по главному действующему лицу («Евгений Онегин», «Арап Петра Великого», «Гробовщик») или по месту действия («История села Горюхина», «Египетские ночи», «Полтава»). Но есть три произведения, в названии которых фигурирует статуэтка и указание на материал, из которого она сделана. Это сказка «Золотой петушок», «Каменный гость» и «Медный всадник». Интересно и то, что в этих произведениях действие происходит в столицах (в сказочной столице, в Мадриде и в Петербурге). Сюжет в них также схож. Он сводится к тому, что статуя оживает, приносит вред или убивает главного героя или его возлюбленную. Но авторская позиция выражается не только в названии и символике, но и в композиции. Сложный жанр пушкинской поэмы определен и неоднозначным подзаголовком — «петербургская повесть», что, с одной стороны, означает — повесть об основании Петербурга, о событиях, происходящих в нем, а с другой — то, что эта повесть принадлежит Петербургу, является его преданием, его мифом, если не полностью запечатлевшим народные воззрения, то основанным на них, считающимся с ними, с законами, по которым они существуют в мифе. Не случайно Пушкин использует и прием перифразы. Он не называет царя Петра I его именем, употребляет местоимения «он», «его» (написанные с большой буквы или выделенные курсивом). Надо сказать, что выделенные тем или иным образом местоимения «он» употреблял и Толстой в «Войне и мире»; этот же прием использован и в Библии. Восклицания, оценочные высказывания автора также выражают его позицию. Замечательно восклицание его «Ужасный бледный день!». Ужасный день, судный день, по Библии. Это — скрытая цитата Апокалипсиса. Бог, творец — видит наступающий конец света. Мотив оживления статуи — орудие мести Бога (тот же мотив можно найти и у П. Мериме). Рифма также является одним из значимых средств выражения авторской позиции, кратко описанных выше. Итак, теперь, когда перечислены важнейшие средства выражения позиции автора, следует лучше раскрыть их. Используя прием перифразы, Пушкин употребляет при описании Петра I слово «кумир». Кумир означает плохое существо, мешающее Богу, ложное. Когда люди служат ложному Богу, кумиру, они подвергаются наказанию. Мотив гибели города и мира связан с поклонением кумиру. Лотман считал, что город эксцентрический всегда наказуем, вокруг него собираются эсхатологические мифы (то есть мифы о конце света). Так же погибла и Атлантида у Платона, так как ее жители не поклонялись Посейдону. Когда Бог видит, что люди совсем забыли его, он насылает на них наводнение. Взять, к примеру, Великий потоп из Библии. Прием перифразы говорит читателю о том, что Пушкин хотел написать не конкретно о Петре I, а о кумирах вообще. Простертая рука по направлению к морю — мотив покорения стихии; так библейские святые заставляли волны расступиться перед ними. Евгений сидит, будто околдован, это ассоциируется с жертвоприношением. Это устойчивый элемент многих мифов. «Иль во сне…» — несобственно прямая речь — перифраза книги Иова. Во второй части это вошло у Пушкина в традицию, находится ключевое слово, сравнение. Это сравнение Невы с шайкой разбойников — не с пугачевщиной ли? Нева —
Божий гнев, гнев народа, восстания. Может быть, Пушкин намекал на то, что наводнение может превратиться в народный бунт, так как государство было поставлено выше интересов народа, человека. «Нева дышала, как с битвы прибежавший конь» — апокалипсическое предсказание. В Библии было сказано, что бледный («бледный (!) день») конь со всадником проскачет по земле и настанет конец света. В Греции — гибель от коня, а конь — из воды пришел. Пушкин находится в ситуации, схожей с положением Кассандры. Ей дали дар предвиденья, но ей никто не верил. Пушкинскую поэму почти все современники отказывались понимать. Строки, когда Евгения перевозит через реку бесстрашный перевозчик, напоминают Харона, переправлявшего через реку в подземный мир. Гробы с размытого кладбища, плывущие по реке, ассоциируются с судным днем, когда, по преданию, все мертвые оживут. Пушкинское выражение «всплыл Петрополь» говорит о том, что присутствует почти мифологичное, ведь «поль» — это «полис» — античный колорит, как и слова «как Тритон». Тритон — сын Посейдона, божество. В начале поэмы было сказано, что всадник, усмиряя стихию, стоит; в конце наводнения он уже «сидит» — мотив оживления в реальности. Для Евгения Петр I — ложный кумир, здесь авторская позиция не совпадает с позицией Евгения. Пушкин уважает царя, царь — «державец полумира». Слова о лице (не о лике) царя также оживляют статую. Интересно, что поэма начинается как бы над водою и кончается так же, видом опустошенного острова. По мнению Лот- мана, «Медный всадник» — поэма о начале и конце Петербурга. Вспоминается проклятие отосланной в монастырь жены Петра I — «Петербургу быть пусту!». Пушкин соединил две традиции. Мицкевич так сказал: «Висит над бездной, обратившись в лед. Но если солнце вольности блеснет и с запада весна придет к России — что станет с водопадом тирании?» Для Мицкевича и Петр I плох, и государство; он против усиления России. У Пушкина позиция другая. Он восклицает с восхищением: «Какая дума на челе!» Конь Петра — это Россия. Петр спас ее от гибели, подняв на дыбы, но не повернув на другой путь. Эту тему продолжат и Гоголь, и Блок, и Есенин. Нельзя сказать, на чьей стороне Пушкин — Евгения или Петра. Он сочувствует первому, но считает, что Петр I не ответствен за то, что происходит в России. Концовка поэмы повторяет начало. Пушкин задает вопрос о пути России (его и Гоголь задаст: «Куда ты мчишься, Русь-тройка?»): «Куда ты скачешь, гордый конь?» Он знал, что современники не поймут его и не найдут ответа. Эта ситуация характерна для России.
У Пушкина были строки «Город пышный, город — бледный». Петербург — двойственный город. Белинский видит смысл повести в сопоставлении государственной воли и индивидуальной в лице Евгения. С его точки зрения, прав Петр I, так как он — представитель неизбежного исторического процесса. Мережковский видел две силы, борющиеся в европейской цивилизации: язычество и христианство. Он оправдывает Евгения, считает, что христианство восстает против ложных языческих кумиров. Брюсов считал Петра I воплощением самодержавия, а Евгения — мятежником. А. Белый сделал основанный на математическом расчете вывод, что в поэме скрыто восстание 14 декабря. Гроссман порицал Евгения как мятежника-одиночку, почитал Петра I носителем государственной мудрости. Несколько слов о том, почему Пушкин не называет имени царя. Имя Бога — табу (Блок: «с неразгаданным именем Бога»), в Библии оно не называется. Считается, если назвать его, настанет конец света. Почему всадник медный? В истории был медный век, когда люди потеряли веру в Бога и он наказал их. Почему у ноги коня змея? Моисей сделал медного змия, чтобы укушенные змеями, которые были посланы в наказание, люди, взглянув на него, излечивались. Эта сила взгляда обыгрывается Пушкиным так: как только Евгений посмотрел на памятник, тот ожил. И немного о рифме. В поэме использована тематическая рифма (такая, как «град» — «блат» (болот), «Нева» — «острова», «Москва» — «вдова», «столица» — «царица» (эта рифма повторяется два раза), «Евгений» — «мучений», «конь» — «огонь», «Медный» —- «бледной» и самая главная, основная рифма «Россия» — «стихия»).
Также следует заметить двойной повтор словосочетания «Всадник медный» (в паре со словом «бледный», что подтверждает миф о бледном коне, несущем гибель мира) в конце поэмы.
Как только историк, Пушкин бесстрастен в предисловии «петербургской повести» — дает сухую и очень дельную фактическую справку. Как поэт, он пишет мажорное вступление, тревожную первую часть, трагическую вторую часть, минорное заключение. Пять раз сказал он «люблю», обращаясь к городу во вступлении, но его «люблю» ощущается всюду. Он подтвердил то, что скажет незадолго до своей гибели: «Нет истины, где нет любви».
