Вы находитесь: Главная страница> Мандельштам Осип> Лирика О. Мандельштама

Сочинение на тему «Лирика О. Мандельштама»

В письме Мандельштама к Тынянову есть слова: «Вот уже четверть века, как я, мешая важное с пустяками, наплываю на русскую поэзию, но вскоре стихи мои сольются с ней, кое-что изменив в ее строении и составе».

Ничего не скажешь: все исполнилось, все сбылось. Словно резцом по камню: манделыптамовское слово преодолело материю времени и стало культурой. О себе Мандельштам говорил так: «Мы — смысловики». Его стихи плотны и тягучи, и зрение теряет опору среди шальных образов. Хочется читать, а не понимать. Хочется верить в чистоту поэтического мышления и бессмысленность слова:

Золотистого меда струя из бутылки текла
Так тягуче и долго, что молвить хозяйка успела: —
Здесь в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла,
Мы совсем не скучаем,— и через плечо поглядела.
Всюду Бахуса службы, как будто на свете одни
Сторожа и собакиидешь, никого не заметишь.
Как тяжелые бочки, спокойные катятся дни.
Далеко в шалаше голоса — не поймешь, не ответишь.

Но, прочитав это один, два, три раза, вдруг понимаешь, что тебя обманули, что все в стихах связано и пронизано насквозь мыслями поэта. Просто он так думает. У него так устроено сознание. Он такой человек.

Для Мандельштама все в мире досягаемо, все близко. Открой душу и протяни руку:

О, если бы вернуть и зрячих пальцев стыд,
И выпуклую радость узнаванья.
Я так боюсь рыданья Аоиид,
Тумана, звона и зиянья.

Иногда Мандельштаму представляется, что он не волен в своем творчестве, что он поет чужие стихи:

И не одно сокровище, быть может,
Минуя внуков, к правнукам уйдет,
И снова скальд чужую песню сложит
И как свою ее произнесет.

Поэзия Мандельштама напоминает волшебный фонарь, посредством которого оживают, начинают двигаться и дышать образы истории. Он — истинный певец цивилизации. Даже природа в его стихах имеет урбанизированные формы, приобретая при этом некое дополнительное, имперское величие:

Природа — тот же Рим и отразилась в нем.
Мы видим образы его гражданской мощи
В прозрачном воздухе, как в цирке голубом,
На форуме полей и в колоннаде рощи.

Одно дополняет и оттеняет другое. Природа, растворяясь в истории, создает в ней новые орнаменты и символы. А человек читает их, пролистывает, забывает и вспоминает, играет в них, как ребенок в свои игрушки.

«Не город Рим живет среди веков, а место человека во вселенной». Рим для поэта вершина и средоточие цивилизации. Ом — один из центральных символов н поэзии Мандельштама. Его черты имеют и Петсрбург-Петрополь, и Феодосия, и Москва. Он особое состояние души, не сам мир, но только взгляд на него, окрашенный мрачноватыми и величественными тонами. Мандельштам в своей поэзии никогда не опускался до пафоса. Его муза звучит торжественно и чеканно, по никогда пафосно. Инстинкт певца не позволял ему сфальшивить ни в одном стихотворении:

Сестры тяжесть и нежность, одинаковы ваши приметы.
Медуница и осы тяжелую розу сосут.
Человек умирает. Песок остывает согретый,
И вчерашнее солнце на черных носилках несут.

Что действительно отличает Мандельштама от всесветного образа поэта XX века, так это беспримерный подвиг осмысления истории и цивилизации как единого бесконечного, но спрессованного страшным давлением процесса. Поэтому Мандельштама так заманчиво понимать — и так трудно толковать.