Его лучшие стихи этого времени напоены не городским, а деревенским воздухом. Во многих своих произведениях Пушкин призывает теперь уйти прочь от городской суеты в деревню, деревня воспринимается им как «приют спокойствия, трудов и вдохновения» и т. д. Эти важные для Пушкина мотивы особенно сильно звучат в одном из самых известных стихотворений этого времени — «Деревня» (1819). Но еще до «Деревни», в других стихотворениях того же года, мы находим выражение тех же мыслей и тех же желаний. В послании «К. N. (В. В. Энгельгардту)» Пушкин пишет:
От суеты столицы праздной,
От хладных прелестей Невы,
От вредной сплетницы молвы,
От скуки, столь разнообразной,
Меня зовут холмы, луга,
Тенисты клены огорода,
Пустынной речки берега
И деревенская свобода».
В стихотворении «Орлову»
«Смирив немирные желанья,
Без долимана, без усов,
Сокроюсь с тайною свободой,
С цевницей, негой и природой
Под сенью дедовских лесов;
Над озером, в спокойной хате,
Или в траве густых лугов,
Или холма па злачном скате,
В бухарской шапке и в халате
Я буду петь моих богов
Та же тема занимает Пушкина и в стихотворениях, написанных сразу же после «Деревни». Он пишет о радостях деревенского и всякого иного уединения и ненормальности городской, светской жизни и в миниатюре «Уединение», и в послании «Всеволожскому» и т. д. Антигородские мотивы для Пушкина становятся лейтмотивными, часто повторяющимися и сквозными — и это лучше всего доказывает их тесную связь с самым сокровенным для Пушкина, с жизнью его души.
На этих важных и глубоко личных мотивах и строится стихотворение «Деревня» — его первая часть. Написанию стихотворения предшествовала поездка Пушкина в Михайловское: его призыв уйти от городской суеты в деревню, который так часто повторялся в его стихах, был реализован им биографически. На этот раз Пушкин не просто уехал в Михайловское, он устремился туда — со страстным желанием, с мечтой о душевном обновлении, большими надеждами. В известной мере надежды Пушнина оправдались. Поездка в Михайловское оказалась удачной для его музы, в Михайловском или на основе михайловских впечатлений было написано несколько прекрасных стихотворений — в том числе и «Деревня».
«Деревня» — стихотворение не только двухчастное, но и двуплановое. В нем сочетаются элегия и сатира. Первая часть насквозь элегична, в ней признания, хорошо знакомые нам по многим одновременным произведениям Пушкина:
…Я твой: я променял порочный двор Цирцей,
Роскошные пиры, забавы, заблужденья
На мирный шум дубров, па тишину полой,
На праздность вольную, подругу размышленья.
И твой: люблю сей томный сад
С ого прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят.
Стихи воздействуют на читателя глубиною чувства — и его подлинностью. За словами признания стоит личность поэта и его неповторимый опыт: в стихотворении читатель находит конкретные и точные приметы места и времени, реальные детали:
…Здесь вижу двух озер лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На вялых берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крылаты…
В связи с «Деревней» часто говорят о пушкинском прямом реализме. В этом есть своя правда. Необходимо только помнить, что реальны и непосредственно правдивы в стихотворении не только использованные Пушкиным топографически точные приметы его Михайловского, но не менее того и «порочный двор цирцей», «роскошные пиры, забавы, заблужденья» — все то, что реально было в его городском существовании и что теперь вспоминает он с отвращением и болью.
Вторая часть стихотворения — она не была пропущена цензурой и до 1870 г. в России распространялась только в списках — выдержана в контрастных тонах по отношению к первой. Контраст у Пушкина — это не просто литературный прием. Это выражение силы чувства, выражение потрясенного чувства. У поэта сильное волнение души, и желание выразить его, передать его читателю естественно вызывает к жизни контрастные картины. Они могут возникать даже незапланированно, по ходу, мысли, по естественному ходу признания.
Вторая часть «Деревни» и продолжает первую и противостоит ей по мысли и характеру картин. Элегия у I Пушкина незаметно переходит в сатиру, сливается с ней. «Деревня» как и в других своих политических стихотворениях петербургского периода — Пушкин выражает мысли, близкие декабристам. Он выступает как поэт-декабрист, не будучи декабристом формально. Чтобы думать совсем так, как думали декабристы, не обязательно было быть членом тайного общества. Для этого достаточно было, как Пушкин, «гореть свободой» и иметь сердце, живое для чести и справедливости.
С Михайловским связано еще одпо стихотворение Пушкина того же времени — «Домовому». Многими своими мотивами оно близко первой части «Деревни». Стихотворение «Домовому» — гимн деревенскому уединению, возвышенному одиночеству, гимн всему естественному, несуетному, доброму. В «Домовом» воспевается красота неяркого, незаметного, прекрасного мира. И само стихотворение принадлежит тому же миру: оно прекрасно своей неброскостью, глубокой сосредоточенностью, нравственной высотой. Оно все пронизано нравственной атмосферой Михайловского. Михайловское снова и снова вдохновляло Пушкина на сильные мысли, сильные краски, сильные слова:
Останься, тайный страж, в наследственной сени,
Постигни робостью полунощного вора
И от недружеского взора
Счастливый домик охрани!
Ходи вокруг его заботливым дозором,
Люби мой малый сад, и берег сонных вод,
И сей укромный огород
С калиткой ветхою, с обрушенным забором!
Люби зеленый скат холмов,
Луга, измятые моей бродящей ленью,
Прохладу лип и кленов шумный кров
Они знакомы вдохновенью.