Александр Сергеевич Пушкин родился 6 июня (26 мая по старому стилю) 1799 году в Москве. Отец его, Сергей Львович (1771— 1848), происходил из помещичьей, когда-то богатой семьи. От имений предков (в Нижегородской губернии) до него дошло немного; но и дошедшее он проматывал, совершенно не интересуясь хозяйственными делами; служил он в Московском комиссариате, но службой не был озабочен. Среди его знакомых было много писателей, а брат его Василий Львович приобрел известность как поэт. В доме Пушкина интересовались литературой, а сам Сергей Львович был поклонником французских классиков и сам пописывал французские и русские стихи, которые, впрочем, были известны только знакомым и родственникам. Мать Пушкина, Надежда Осиповна, урожденная Ганнибал, происходила от Ганнибала, петровского «арапа», изображенного в романе Пушкина.
Воспитание Пушкина было безалаберным. Сменявшиеся французы-гувернеры, случайные учителя не могли иметь глубокого влияния на ребенка, в значительной степени предоставленного самому себе.
Детство Пушкин провел в Москве, выезжая на лето в уезд За- харово, в подмосковное имение бабушки. Кроме Александра у Пушкиных были дети — старшая дочь Ольга и младший сын Лев. Родители не уделяли много внимания детям, да, по-видимому, Александр не был любимым ребенком в семье.
Его брат писал впоследствии о детских годах Александра: «До одиннадцатилетнего возраста он воспитывался в родительском доме. Страсть к поэзии появилась в нем с первыми понятиями: на восьмом году возраста, умея уже читать и писать, он сочинял на французском языке маленькие комедии и эпиграммы на своих учителей. Вообще воспитание его мало заключало в себе русского. Он слышал один французский язык; Гувернер был француз, впрочем человек неглупый и образованный; библиотека его отца состояла из одних французских сочинений. Ребенок проводил бессонные ночи и тайком в кабинете отца пожирал книги одну за другою». В 1810 году возник проект устройства привилегированного учебного заведения — лицея в Царском Селе, при дворце Александра I.
Пушкин, обладавший влиятельными знакомствами, решил определить туда своего сына Александра. В июне 1811 г. Александр со своим, дядей поехал в Петербург, благодаря имеющимся связям, Пушкину было обеспечено поступление. 12 августа он выдержал вступительный экзамен. 19 октября был торжественно открыт лицей и с этого дня началась лицейская жизнь Пушкина. Лицей был закрытым учебным заведением, в него было принято всего 30 учеников. Это были дети средних малообеспеченных дворян, обладавших служебными связями.
В связи с политическими событиями 1812 г. Взятие французами Москвы ставило под угрозу Петербург. Из-за большого потока солдат проходившего через Царское Село, в лицее воцарился либеральный дух.
В лицей проникали сплетни об Александре I и его окружении. Кругозор Пушкина в то время расширял П.Чаадаев, оказавшийся в гусарском полку в Царском Селе. Чаадаев был настроен весьма либерально, он вел долгие политические беседы с Пушкиным и сыграл немалую роль в нравственных понятиях Александра. Впоследствии Пушкин посвятил Чаадаеву одно из первых своих политических стихотворений.
Именно в лицее у Пушкина появляються настояшии друзья. На первый курс было принято тридцать человек. Значит, у Пушкина было двадцать девять товарищей.
В дальнейшем они станут известными людьми. У каждого лицеиста было прозвише, а у некоторых и не одно. Иван Иванович Пущин — «Жано», Вельгельм Карлович Кюхельбекер — «Кюхля», «Глиста», самПушкин— «Француз» и множество других забавных прозвищ.
В лицее Пушкин плотно занимался поэзией, особенно французской, за что он и получил прозвище «француз». Среди лицеистов проводились пассивные соревнования, где Пушкин долгое время одерживал первенство. Из русских поэтов Пушкина привлекал Батюшков и вся группа писателей, объединившиеся вокруг Карамзина. С этой группой Пушкин был связан через семейные отношения, в частности, через дядю, который был вхож в нее. В доме Карамзина, который находился в Царском Селе, Александр познакомился с Жуковским и Вяземским, их влияние особенно отразилось на творчестве Пушкина начиная с 1815 года.
Любимым поэтом Пушкина был Вольтер, именно ему Пушкин был обязан и ранним своим безбожием, и склонностью к сатире, которая, впрочем, находилась также в зависимости от литературной борьбы карамзинистов и от шутливых сатир Батюшкова. В лицее Пушкина также коснулись новые течения поэзии того времени: «Оссианицизм» и «Барды». К концу пребывания в лицее Пушкин подвергся сильному влиянию новой элегической поэзии, связанной с деятельностью таких французских поэтов, как Парни и Мильвуа. Литературная лицейская слава Пушкина пришла к нему в 15 лет, когда он впервые выступил в печати, поместив в «Вестнике Европы» в июльском номере стихотворение «К другу стихотворцу».
В октябре 1815 года образовалось литературное общество «Арзамас» и просуществовало оно до конца 1817 года.
Помимо «Арзамаса» и «Беседы» были еще литературные общества. Одним из них был кружок писателей, собиравшихся у Оленина. Там собирались противники «Беседы» но и не сторонники «Арзамаса». Предводителями этого кружка были баснописец Крылов и Гредич. Пушкин ценил обоих этих людей и впоследствии посещал Оленинский кружок. Но в лицейское время Пушкин находился под влиянием Арзамаса, вдохновленный сатирой Батюшкова на борьбу с «Беседой» Пушкин разделял все симпатии и антипатии «Арзамаса».
Срок пребывания в лицее кончился летом 1817 года. 9 июня состоялись выпускные экзамены, на которых Пушкин читал заказанное стихотворение «Безверие».
Арзамасец Ф.Вигель писал в своих воспоминаниях: «На выпуск молодого Пушкина смотрели члены «Арзамаса» как на счастливое для них происшествие, как на торжество. Сами родители его не могли принимать в нем более нежного участия; особенно Жуковский, восприемник его в «Арзамасе», казался счастлив, как будто бы сам бог послал ему милое чадо. Чадо показалось довольно шаловливо и необузданно, и мне даже больно было смотреть, как все старшие братья на перерыв баловали маленького брата. Спросят: был ли он тогда либералом? Да как же не быть восемнадцатилетнему мальчику, который только что вырвался на волю, с пылким поэтическим воображением, кипучею африканскою кровью в жилах, и в такую эпоху, когда свободомыслие было в самом разгаре».
19 октября до самой смерти останется у Пушкина самым памятным днем в его жизни. Сколько приятных воспоминаний будет у Пушкина связанно с лицеем. Ну хотябы нашумевшая история с «гогель-могелем».
История такая. Компания воспитанников с Пушкиным, Пущиным и Малиновским во главе, устроила тайную пирушку. Достали бутылку рома, яиц, натолкли сахару, принесли кипящий самовар, приготовили напиток «гогель-могель» и стали распивать. Одного из товарищей Тыркова, сильно разобрало от рома, он начал шуметь, громко разговаривать, что привлекло внимание дежурного гувернера, и он доложил инспектору Фролову. Начались распросы, розыски. Пущин, Пушкин и Малиновский объявили, что это их дело и что они одни виноваты. Фролов немедленно донес о случившемся исправляющему должность директора профессору Гауэншильду, а тот поспешил доложить самому министру Разумовскому. Переполошившийся министр приехал из Петербурга, вызвал виновных сделал им строгий выговор и передал дело на рассмотрение конференции. Конференция постановила: 1. Две недели стоять во время утреней и вечерней молитвы.
2. Сместить виновных на последние места за обеденным столом.
3. Занести фамилии их, с прописанием виновности и приговора, в черную книгу, которая должна иметь влияние при выпуске. Но при выпуске лицеистов, директором был уже не бездушный карьерист Гауэншильд, а благородный Энгельгард. Он ужаснулся и
стал доказывать своим сочленам недопустимость того, чтобы давнишняя шалость, за которую тогда же было взыскано, имела влияние и на будущность провинившихся. Все тотчас же согласились с его мнением и дело сдано было в архив.
Историю с «гогель-могелем» имеет в виду Пушкин в своем послании к Пущину:
Помнишь ли, мой брат по чаше,
Как в отрадной тишине
Мы топили горе наше
В чистом, пенистом вине?..
Помнишь ли друзей шептанье
Вокруг бокалов пуншевых,
Рюмок грозное молчанье —
Пламя трубок грошевых?
Закипев, о, скол прекрасно
Токи дымные текли!
Вдруг педанта глас ужасный
Нам послышался вдали…
И бутылки вмиг разбиты,
И бокалы все в окно —
Всюду по полу разлиты
Пунш и светлое вино.
Убегаем торопливо…
В пируюших студентах Пушкин так же обращается к Пущину:
Товарищ милый, друг прямой,
Тряхнем рукою руку,
Оставим в чаше круговой
Педантам сродну скуку:
Не в первый раз мы в месте пьем,
Нередко и бранимся,
Но чашу дружества нальем —
И тот час помиримся.
Именно в лицее Пушкин первый раз влюбился. Фрейлина. «Первую платоническую, истинно поэтическую любовь возбудила в Пушкине Бакунина, — рассказывакт Комаровский. — Она часто навещала брата своего и всегда приезжала на лицейские балы. Прелесное лицо ее, дивный стан и очаровательное обращение произвели всеобщий восторг во всей лицейской молодежи. Пушкин описал ее прелести в стихотворении «К живописцу», которое было положено на ноты лицейским товарищем Пушкина Яковлевым и понятно пето до самого выхода из заведения».
29 ноября 1815 года Пушкин писал в дневнеке:
Итак, я счастлив был, итак, я наслаждался,
Отрадой тихою, восторгом упивался…
И где веселья быстрый день?
Промчался летом сновиденья,
Увяла прелесть наслажденья,
И снова вкруг меня угрюмой скуки тень!..
Это была первая робкая и стыдливая юношеская любовь — с «безметежной тоской», со «счастьем тайных мук», с радаСтью на долгие дни от мимолетной встречи или приветливой улыбки. Любовь эта отразилсь в целом ряде лицейских стихотворений Пушкина. Посидел с милой девушкой в беседке, —
Здесь ею счастлив был я раз
В восторге сладостном погас,
И время самое для нас
Остановилось на минуту!
Получил от нее незначительное письмецо, —
В нем радости мои; когда померкну я,
Пускай оно груди бесчувственной коснется;
Быть может, милые друзья,
Быть может, сердце вновь забьется.
В 1834 году, тридцати девяти лет, Бакунина вышла замуж за сорокадвухлетнего тверского помещика, капитана в отставке, А.А.Полторацкого, двоюродного брата Анны Петровны Керн.
Лицейские годы жизни Пушкина сыграли огромную роль в становлении его как личности, заложили фундамент его гениального творчества. И лучше всего об этом говорит сам Пушкин!
Прости! Где б ни был я: в огне ли смертной битвы,
При мирных ли брегах родимого ручья,
Святому братству верен я.
И пусть (услышит ли судьба мои молитвы?),
Пусть будут счастливы все, все твои друзья!
