«Бессмысленный и беспощадный» русский бунт был много раз описан до Пушкина и после Пушкина, но нигде мы не отыщем столько исторической правды, сколько ее в романе «Капитанская дочка». Пушкин настолько правдив и критичен, что ни разу не обзывает пугачевских повстанцев «сволочью», как это смело делает Аксаков в «Семейной хронике». Пушкин, как историк, хочет сохранить в художественной прозе беспристрастность исследователя. Зато монархист Пушкин тактично не касается в своем романе причин, породивших массовое недовольство русских людей царской властью. Дворянин Швабрин не просто спасает свою шкуру, а в службе «анпиратору» видит возможность скорого карьерного взлета среди неграмотных «полководцев» Пугачева, что ему трудно сделать в условиях мирного времени. Простой казак бьется за свои вольности, на которые наступают помещики-переселенцы. Крестьянин сражается под знаменами Пугачева за запроданную двести лет назад в вечную «крепость» личную свободу. А все вместе бунтовщики идут на самодержавие с обидой в сердце за то, что власть удалилась от них за солдатскими штыками и «слово народное» для нее — пустой звук. Цари сделали ставку на класс чиновников, за которыми не видели угнетенного народа.
Пушкин не конкретизирует деталей, а подает Пугачевский бунт в аллегории степного бурана, который сначала безобидным облачком «замолаживает» небо. Ездоки не внемлют предостережению возницы, и вот вся российская «кибитка» несется в непроглядной тьме сквозь адскую круговерть, и никто не подскажет, как выйти на твердый накатанный путь. А если и найдется такой «здравомыслец», то и сам окажется новым бунтовщиком. Петруша Гринев еще ребенок душой, сущее дитя и его будущая невеста Маша. Но именно им, молодым людям, предстоит пройти сквозь все немыслимые завихрения общественной стихии, выстоять и выйти на правильную дорогу. Их отцы, комендант Миронов и помещик Гринев, неспособны к гибкости мышления. Комендант гибнет на виселице под улюлюканье «сволочи», а старый Гринев тоже едва не погибает от свалившегося на него горя: сын и наследник — предатель и трус. Если бы дело Пугачевского бунта было передано всецело в руки людей старого мышления, Россия бы не устояла, намекает нам Пушкин.
Но Петруша воспитан хоть плохоньким, но все-таки французом. А тот не мог не поведать русскому барчонку об общественных настроениях, назревавших в то время на своей родине. Призрак Французской революции уже караулил подход конца века Просвещения, идеи которого несомненно коснулись юного Гринева. Поэтому он проявляет гибкость — не отвергает контакта с идейным и военным противником. Емелька Пугачев тоже не прочь заручиться поддержкой молодых офицеров на всякий случай, все-таки ему ведь удается получить симпатию Петра Гринева, а с ней и авторскую снисходительность к его ужасающему преступлению. Под конец романа и старый Савельич помнит добрые дела «злодея батюшки».
Тихо, незаметно и очень тактично Пушкин проводит мысль, что подобные трагедии в истории государства стоит решать не с позиции силы, а гибко, с умением идти на компромиссы. Судьба «государственного преступника» Петра Гринева решается за пару встреч между двумя женщинами, пожилой и юной. В бытовой, а не помпезной обстановке, все решается на уровне чувства, а не по канонам римского права. Великий русский поэт словно предвидел то время, когда в круговерти нового русского бунта непримиримость со всех сторон обернется смертельной опасностью для нации и даже ее гибелью.