В 1831 году «Повести Белкина» вышли из печати. Читатель получил па редкость ясные по содержанию и простые по форме прозаические произведения. Их незамысловатость как бы подчеркивалась и сюжетами, которые оказывались так или иначе знакомыми. Прерванная дуэль в «Выстреле» напоминала «Вечер на бивуаке» Марлинского, что, кстати сказать, подчеркивалось и эпиграфом; история Дуни и гусара Минского в «Станционном смотрителе» была похожа на случаи совращения дворянином бедной девушки, описанные во многих повестях, начиная с «Бедной Лизы» Карамзина; знакомыми оказывались и мотивы узнавания («Метель»), переодевания («Барышня-крестьянка»).
Но простота эта обманчива. Ей доверились современные Пушкину критики. Они увидели в прозаическом опыте поэта только то, что было им знакомо, только то, что лежало на поверхности. Не поняв замысла Пушкина, критики осудили писателя, В действительности же «Повести Белкина» — произведение глубокое, сложное, новаторское, богатое новыми идеями и принципиально важными художественными открытиями.
«Повести Белкина» были совершенно новым явлением и русской литературе потому, что новыми были проблематика, принципы построения характеров, стиль. Это первые реалистические повести. Пушкин изображал в них обыкновенное в жизни — обыкновенных героев с их ничем не примечательной судьбой* обыкновенные события, обыкновенный быт русских бедных чиновников, армейских офицеров, ремесленников и провинциальных помещиков. Но из этого обыкновенного он умел извлекать поэзию жизни, в остро сюжетном повествовании раскрывать живые характеры русских людей, заставлять читателя или иронически улыбаться над поведением и взглядами своих героев, или всем сердцем сочувствовать их горестной судьбе, или задумываться над больными вопросами русской действительности и думать, думать о том, как жить, как вести себя в мире, где действуют враждебные человеку силы, которые унижают, оскорбляют и губят его.
Читая и анализируя их, не должно забывать, что именно мысль является их главным героем. Насыщенность повестей мыслями была беспримерной. К сожалению, именно об этой особенности прозы Пушкина забывают исследователи. При динамическом и остром сюжете повести предельно точны и лаконичны. Каждое слово наполнено глубоким смыслом — оно значимо и весомо. События развиваются стремительно — читатель сразу вводится в атмосферу напряженной жизни героев. При этом изображаются действия, поступки героя, а не его размышления. Оттого психологизм повестей аскетичен.
Категорически разрывая с нравоучительным и эффектно-романтическим построением характера, Пушкин с позиций реализма показывает, практически впервые, социальную обусловленность человека, зависимость его нравственности, поведения, миропонимания от обстоятельств социального бытия, от среды, к которой он принадлежал. Эта особенность пушкинского реализма подробно была исследована Г. А. Гуковским. Он утверждал, что тенденции социологического понимания человека и общества проявляют себя в еще незрелом виде, но уже отчетливо и в «Повестях Белкина». Ученый подчеркивал, что дело заключается «вовсе не в том, что социальный признак назван при изображении того или иного героя или той или иной среды, а в том, что он есть в существе самого изображения, в том, что он строит облик изображаемой культуры, определяет всю атмосферу изображаемого мира людей и отношений, в том, что он обосновывает и объясняет психику людей, героев произведения».
Я думаю, что социологический подход в «Повестях Белкина» проявлялся не в тенденции, а полной мере. Сошлюсь хотя бы на повесть «Гробовщик» — этот маленький шедевр нового реалистического искусства, в котором именно социальная обусловленность человека определяет характер главного героя.
Напомню одну только сцену — описание, прихода гостей-мертвецов на новоселье к Адриану Прохорову. «Все они, дамы и мужчины, окружили гробовщика с поклонами и приветствиями, кроме одного бедняка, недавно даром похороненного, который, совестясь и стыдясь своего рубища, не приближался и стоял смиренно в углу. Прочие все одеты были благопристойно: покойницы в чепцах и лентах, мертвецы чиновные в мундирах, но с бородами небритыми, купцы в праздничных кафтанах».
Сцепа эта—пример мудрого решения сложной идейно-эстетической проблемы, в ней сфокусированы все главные черты нового художественного метода Пушкина, повой поэтики. Трудно более наглядно раскрыть смысл вводимой Пушкиным социальной оценки человека. Мертвецов видит во сне Адриан Прохоров, а для него люди — это клиенты, которые бывают богатые и бедные, чиновные II именитые, выгодные и невыгодные. Заветной мечтой Адриана было похоронить богатую купчиху Трюхину, не дать своим конкурентам отхватить отличный куш. Потому восприятие им каждого покойника — социально-конкретное: бедняк в рубище, «благородные» одеты «благопристойно». Социальная структура общества опрокинута в загробный мир.
Социальная оценка человека принадлежит Адриану Прохорову. Но она совпадаете убеждениями и чиновника, который рассказывает историю о гробовщике. Таким образом, социальное понимание человека дается в повести как бы в удвоенном виде — и через Адриана Прохорова и через чиновника-рассказчика.
Нельзя не вспомнить в этой связи стихотворение 1836 года — «Когда за городом, задумчив, я брожу…» В нем мы обнаруживаем поэтическую обработку открытия, сделанного в «Гробовщике». Пушкин решительно и категорически отвергает давнюю сентиментально-романтическую традицию описания кладбища. Он показывает, как и здесь, на месте вечного покоя, люди воссоздают модель социальной структуры общества. Поэт заходит на городское (столичное!) кладбище и видит:
Решетки, столбики, нарядные гробницы, Под коими гниют все мертвецы столицы, В болоте кое-как стесненные рядком, Как гости жадные за нищенским столом, Купцов, чиновников усопших мавзолеи, Дешевого резца нелепые затеи, Над ними надписи и в прозе и в стихах «О добродетелях, о службе и чинах…»
То же социальное объяснение человека приводило к принципиально новому изображению простых людей. Пушкину чуждо умиление перед «низшими» только потому, что они низшие. Социальность убеждений помогала ему понять силу развращающих человека обстоятельств на всех уровнях общества. Ремесленники, выступая продавцами своих товаров, как купцы обманывают ближних, плутуют, жульничают. Законы эти» общие, они распространяют свою власть на всех — обманывают клиентов и сапожник Шульц, и Адриан Прохоров (например, продает сосновый гроб за дубовый). Пушкин не морализирует он объясняет характер, убеждения, нрав, поступки Адриана обстоятельствами его жизни.