В это время Пушкин создал сказки («Сказка о царе Салтане», «Сказка о мертвой царевне», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о золотом петушке»), незавершенную драму «Русалка», лиро-эпические «Песни западных славян», философскую поэму «Медный всадник» и повесть «Пиковая дама» (1833), «Сцены из рыцарских времен», работал над «Историей Пугачева» и написал «Капитанскую дочь» (1836).
Начиная с 1833 года, он все меньше пишет лирических стихов, но все из написанных имеет принципиальное значение для его творчества: довольно назвать такие произведения, как «Не дай мне Бог сойти с ума…», «Путешественник», «Памятник». Одновременно, начиная с 1836 года, Пушкин издает журнал «Современник», что объединил вокруг себя наилучшие литературные силы России.
Два произведения 1833 года — «Медный всадник» и «Пиковая дама» — на первый взгляд, кажутся противостоящими: слишком разные тематика, тип героев Евгения и Германа, специфика конфликтов, жанр. Но если присмотреться внимательнее, то откроется ряд важных созвучностей.
«Медный всадник» — философская поэма с подзаголовком «петербургская повесть». «Пиковая дама» — петербургская повесть, в которой представлен довольно краткий роман.
Две трагические истории о современных жителях «юного города», век тому основанного волей Петра. Двое по-разному бесфамильных героев: Евгений — потомок когда-то знаменитого дворянского рода, известного в истории, но сегодня — мелкий чиновник, так называемый «маленький человек»; Герман — сын немца, который обрусел, военный инженер, его фамилия не может обеспечить ему место среди носителей старинных дворянских фамилий Суриных, Томских, Чекалинских и т.д., их уважения. И тот, и другой вынуждены рассчитывать только на собственные силы, надеясь «себе доставить и независимость, и честь».(«Медный всадник») или «упрочить свою независимость» («Пиковая дама»). В этих личных судьбах преломились две тенденции петербургского петровского периода русской истории: одна та, что вела в безвестность потомков древних родов; другая та, что выводила вверх сынов «бывших экономов», что получили «высокий чин».
Истории современности в обоих произведениях не просто сопоставлены — они образовывают «связь времен», что властно захватывает жизнь человека, погружает в его сознание, диктует представление о мире и своих возможностях в ней. В миг волнения от разных раздумий она рождает у Евгения горькую думу о том,
Что ведь есть
Такие праздные счастливцы,
Ума недальнего, ленивцы,
Которым жизнь куда легка!
Честолюбивого Германа «связь времен» принуждает завистливо на «счастливцев», которые могут жертвовать лишним, причем сам он бесконечными ночами только наблюдает за картежной игрой, хотя она сильно его захватывает, удивляя окружающих своей стойкостью. Сама жизненная цель Германа — «утроить, усемерить капитал» и получить себе этим «покой и независимость» — стала возможной потому, что «капитал» уже начал вытеснять обнищавших собственников громких фамилий.
Не случайно герой романа Достоевского «Подросток», Аркадий Долгорукий, фигуры барона Филиппа («Скупой рыцарь») и Германа считает воплощением петербургского периода русской истории. Больше того, Герман, как «целиком петербургский тип», неразрывно связан фантасмагорией города-государства, построенного как парадоксальное развертывание назад сюжета и символики «Медного всадника», Аркадий сознается, что среди петербургского тумана у него неоднократно возникала мысль: «А что, как рассеется этот туман и поднимется вверх, не пойдет ли за ним следом и весь этот гнилой, скользкий город, поднимется с туманом и исчезнет дым, и останется давнее финское болото, а посреди него, наверное, для красоты, бронзовый всадник на тяжело дышащем, загнанном коне.
Такое объединение «петербургских повестей» в общественно-культурном сознании следующей эпохи помогает увидеть глубинную судьбоносную родственность их героев: мечты одного «себе устроить приют смиренный и простой» разрушились так же, как дерзкая попытка другого «попробовать свое счастье» и «выманить сокровище у очарованной фортуны». Надежды Евгения пройти свой жизненный путь, избегая случайностей, в пределах той общественной судьбы, что отвела ему современность, оказались такими же невыполнимыми, как и отважное решение Германа рискнуть, использовать случай, не потерять возможности, предоставленной ему жизнью. Таким образом, начинает оказываться что-то общее в конфликтах, когда лица превращаются в могущественные и безликие, гибельные для героев силы: Петр — в памятник (в значении произведения, города и государства), у «кумира на бронзовом коне»; графиня Анна Федотовна — в призрак (фантом сознания или потустороннего посетителя) и в карту, которая подмигивает. Сталкиваясь, с этими могущественными силами, и Евгений, и Герман решаются на трагический бунт и погружаются в сумасшествие.
Обе «петербургские повести» композиционно построены на двойной ситуации. Осеннее ненастье, которое снова приходит через год после разрушительного наводнения и гибели Параши, приводит Евгения к месту, «где потоп играл», и сталкивает с тем, «чьей волей фатальной над морем город основался».
Фантастика в обоих произведениях появляется во втором витке развития действия, характеризуя восприятие действительности героями и одновременно раскрывая этико-философский подтекст, важный для пушкинского историзма (развитие истории оценивается не прогрессом, а тем уровнем гуманности, которая при этом достигается). В «Медном всаднике» именно фантастика позволяет сделать принципиально важный вывод о неизбежности, хотя и обреченность бунта личности против гнетущего государства, о неразрешимости конфликта личности и государства до тех пор, пока интересы личности не станут целью государства. В «Пиковой даме» без фантастики просто невозможно представить развитие неразрешимого конфликта между личностью и социальным миром, «универсумом», моделью которого в культурном сознании конца XVIII — первой трети XIX столетия стала картежная игра.
Тот факт, что вместо победного туза Герману «прищурилась и улыбнулась» лицом старой графини «убитая» дама пик, означает и поражение героя в конфликте, и наказание его за неуважение человечности: «Герман сошел с ума. Он сидит в Обуховской больнице в 17-м номере, не отвечает ни на какие вопросы и бормочет постоянно: «Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама!..».