Новые люди в романе — это те, кто сочувствует целям и задачам революции, но сами в большинстве своем непосредственно не участвуют в антиправительственной деятельности. Рахметов же, по определению писателя, — «особенный человек». И новые люди отчетливо ощущают разницу между ним и собой. «Рахметовы — это другая порода, — говорит Вера Павловна, — они сливаются с общим делом так, что оно для них необходимость, наполняющая их жизнь; для них оно даже заменяет личную жизнь. А нам… недоступно это. Мы — не орлы». В образе Рахметова Чернышевский как бы предугадал появление типа профессионального революционера. Первые профессиональные революционеры — народовольцы появились в России только в 1870-е годы, а роман «Что делать?» был написан в 1862—1863 гг. и стал настольной книгой нескольких поколений революционеров. Можно сказать, что многие будущие профессиональные революционеры, и не только в России, выстраивали свою жизнь «по Рахметову». Например, один из лидеров болгарских коммунистов Георгий Димитров утверждал в 1935 г.: «Роман «Что делать?» еще 35 лет тому назад оказал на меня… необычайно глубокое, неотразимое влияние. И должен сказать — ни ранее, ни позже не было ни одного литературного произведения, которое так сильно повлияло бы на мое революционное воспитание, как роман Чернышевского. На протяжении месяцев я буквально жил с героями Чернышевского. Моим любимцем в особенности был Рахметов. Я ставил себе целью быть твердым, выдержанным, закалять в борьбе с трудностями и лишениями свою волю и характер, подчинить свою жизнь интересам великого дела рабочего класса, — одним словом, быть таким, каким представлялся мне этот безупречный герой Чернышевского».
Сам Николай Гаврилович, когда писал «Что делать?», думал, конечно, об интересах трудового крестьянства, поскольку рабочего класса в России тогда почти не было. Но в том, что это произведение — своеобразный роман воспитания революционеров, болгарский коммунист совершенно прав.
Рахметов — герой сугубо, кричаще положительный, напрочь лишенный малейших недостатков. У него — необыкновенная физическая сила, давшая Рахметову прозвище легендарного волжского Бурлака Никитушки Ломова, уникальная способность переносить боль, развитая по методу индийских йогов: «особенный человек» спал на гвоздях. И умственные способности Рахметова совершенно неординарны. И родословная у него необычайно богатая, еще от татарских темников времен Золотой Орды, и в роду преобладают генералы. Так что Рахметову просто судьбой предназначено быть предводителем революционного восстания. На любовь, частную жизнь у него нет времени. У него — «бездна дел», явно связанных с подготовкой революции, но о них Чернышевский из-за цензуры не может говорить сколько-нибудь подробно. Как утверждает писатель: «Велика масса честных и добрых людей, а таких людей мало; но они в ней — теин в чаю, букет в благородном вине; от них сила и аромат; это цвет лучших людей это двигатели двигателей, это соль соли земли».
Такие люди, как Рахметов, по мысли Чернышевского, должны освещать другим путь в лучшее будущее. Но вот каков будет «прекрасный новый мир», ни у автора, ни у его героя нет четких представлений. Картины «светлого будущего» Чернышевский пытается представить читателям в «Четвертом сне Веры Павловны». Здесь царит полная гармония в идеальном обществе, где люди покорили силы природы, ликвидировали различие между умственным и физическим трудом, научились безболезненно соблюдать интересы всех и каждого. Беда в том, и это не мог не понимать Чернышевский, что подобная идиллия может только присниться. Главным же условием приближения к идеалу он считал достижение всеобщего равенства. Прекрасная женщина, являющаяся во сне Вере Павловне, сестра царицы страны победившей утопии, символизирующая грядущую революцию, говорит героине: «…Если ты хочешь одним словом выразить, что такое я, это слово — равноправность. Без него наслаждение телом, восхищение красотою скучны, мрачны, гадки; без него нет чистоты сердца, есть только обман чистотою тела. Из него, из равенства, и свобода во мне, без которой нет меня». А в финале сна она же предупреждает Веру Павловну: «То, что мы показали тебе, не скоро будет в полном своем развитии, какое видела теперь ты. Сменится много поколений прежде, чем вполне осуществится то, что ты предощущаешь. Нет, не много поколений: моя работа идет теперь быстро, все быстрее с каждым годом, но все-таки ты еще не войдешь в это полное царство моей сестры; по крайней мере, ты видела его, ты знаешь будущее. Оно светло, оно прекрасно. Говори же всем: вот что в будущем, будущее светло и прекрасно. Любите его, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее, сколько можете перенести: настолько будет светла и добра, богата радостью и наслаждением ваша жизнь, насколько вы умеете перенести в нее из будущего. Стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее все, что можете перенести».
Дважды повторенный лозунг, призывающий работать на светлое социалистическое будущее и по возможности переносить его черты в суровое самодержавное настоящее, явно обращен к будущим Рахметовым из среды сочувствовавшей Чернышевскому молодежи. Рахметов же, как и его создатель, искренне верил, если выражаться сегодняшним языком, в тотальное равенство, и делал все, чтобы приблизить время его наступления. Чернышевский не сознавал, что люди не могут быть равны друг другу во всем, что это противно природе человека, а ведь уже неравенство в способностях, например, заставит разных людей совсем по-разному использовать даже полученные ими равные права и возможности, и в результате оказывается, что строго регламентированной гармонии, за которую выступал автор «Что делать?», в принципе достичь невозможно.
Рахметова Чернышевский прямо называет главным действующим лицом своего романа. Это — герой мифологический, предназначенный для мифологического восприятия революционно настроенной молодежи того времени. Прочим читателям эта фигура, несомненно, покажется чересчур ходульной и безжизненной. Да и узнаем мы о Рахметове в основном со слов автора и других персонажей. Он не показан через свой внутренний мир, и в развитии сюжета роли почти не играет, никаких значительных действий не свершает. Ведь о революционных подвигах героя рассказывать еще не пришло время. Чернышевский верил, что оно придет очень скоро. И в финале романа начинает было говорить уже о 1865 г. («Что делать?» публиковалось в 1863 г.). Прерванный воображаемыми читателями, удивляющимися столь смелым скачком в будущее, автор с легкой иронией заключает: «Если вам теперь не угодно слушать, я, разумеется, должен отложить продолжение моего рассказа до того времени, когда вам угодно будет его слушать. Надеюсь дождаться этого довольно скоро». Тем самым писатель прямо намекал, что революция может грянуть уже через два года. Однако то «светлое будущее», ради которого трудился Рахметов, хотя позднее установилось и существовало в нашей стране целых семь десятилетий, оставило по себе горькие воспоминания. Это не могло не сказаться на восприятии героя Чернышевского сегодняшними читателями. Также и усложненная форма романа, с помощью которой писателю удалось провести «Что делать?» через цензуру, рассчитана на понимание идейно близкого «проницательного читателя» — единомышленника, очень затрудняет восприятие произведения основной массой читателей. Но мы не должны забывать, что тысячи и тысячи людей зачитывались романом «Что делать?» именно из-за образа Рахметова, что этот герой породил легион подражателей, сыгравших не последнюю роль в истории России и всего мира.
