Особое место в творчестве Маяковского всегда занимала сатира. Вспомним его отмеченные острым сарказмом дореволюционные «гимны», его язвительные «Стихи о красной шапочке», «Окна РОСТА», созданные в годы гражданской войны, меткие и злободневные стихи «О дряни», «Прозаседавшиеся», сатирические портреты из «Маяковской галереи», разоблачающие истинных врагов нашей страны. Воскресим в памяти исполненные остроумия стихотворения, напечатанные в «Комсомольской правде» и посвященные проблемам молодежи. Наконец, упомянем брызжущие веселым смехом пьесы «Клоп» и «Баня». Как видим, сатира проходит через все творчество поэта.
Две основные темы преобладают в этих произведениях: борьба с мещанством в различных его формах и отвращение к бюрократизму в различных его проявлениях. Впрочем, время от времени четко вырисовывается и третья тема, присущая Маяковскому, — ненависть к врагам революции. Сегодня мы неоднозначно оцениваем эту тему в творчестве поэта в связи с новой трактовкой событий Октября. Но сам Маяковский считал для себя эту тему чрезвычайно важной и искренне полагал, что борьба с любыми поползновениями против молодой Советской страны и ее революционных завоеваний является долгом подлинного советского поэта, каковым был он сам.
Этот взгляд Маяковского обнаруживается и в поэме «Хорошо!», посвященной подготовке, проведению Октябрьской ревопюции и ее поспедующим достижениям. Хотя поэма «Хорошо!» в основном является произведением героическим, но и в ней сатира Маяковского заняла свое важное место. И это не случайно, ведь свою задачу Маяковским видит в том, чтобы читатель
с этою
книгою побыв,
из квартирного
мирка
шел опять
на плечах
пулеметной пальбы,
как штыком,
строкой
просверкав.
Примечательно, что Маяковский уже здесь, во вступлении к поэме, упоминает слово «штык». В его намерение входит приравнять перо именно к штыку. И этого он великолепно достигает на страницах своей поэмы.
Уже во второй главе, передавая отдельные реплики фронтовиков, Маяковский рисует политиков Временного правительства как откровенных болтунов, обманывающих свой народ. Министры правительства предстают здесь как некие пудовые гири, висящие на шее народа:
На шее
кучей
Гучковы,
черти,
министры,
Родзянки…
Мать их за ноги!
Эта тема подхвачена и в третьей главе поэмы, где нарисован тот, кто возглавляет «тюрьму-решето», — Керенский. Сатирический портрет премьера построен на резком противопоставлении того, каким хочет предстать перед публикой Керенский, с одной стороны, и того, что из себя представляет он на самом деле. Для того, чтобы передать этот контраст, Маяковский рисует радужную сцену, происходящую на Невском проспекте. Ее участниками являются «адъютантик, радостно щебечущий по поводу премьера, восторженные дамы и «дети-пузанчики», которые «кидают цветы и розанчики», чтобы украсить дорогу главному действующему лицу спектакля.
В аплодисментном
плеске
премьер
проплывает
над Невским.
Таким видит Керенского буржуазная толпа. Однако совершенно иным он предстает тогда, когда в него пристально вглядывается Маяковский. Теперь он оказывается «вертлявым пострелом», раскинувшимся на кровати царицы с характерной бесцеремонностью, или авантюристом-правителем, который «сам себя уверенно и быстро назначает — то военным, то юстиции, то каким-нибудь еще министром». Беспощадному сатирическому осмеянию подвергает Маяковский Керенского и за жестокость по отношению к участникам аграрных беспорядков и, наконец, за предательство дела революции.
Чтобы передать наполеоновские замашки премьера, поэт наделяет его «бонопартьими» глазами и рассказывает о нем стихами, воспроизводящими ритмику стихотворения Лермонтова «Воздушный корабль», которое было посвящено Наполеону. Тем самым у читателя закрепляется ассоциация Керенского с душителем французской революции. Поэт убежден в обреченности правительства Керенского, и это дает ему право на ударную концовку главы:
Пришит к истории,
пронумерован
и скреплен,
и его
рисуют —
и Бродский и Репин.
Мне кажется, что более метко и хлестко сказать невозможно.
Сатирическая линия продолжена и в четвертой главе поэмы, где нарисованы те лидеры партий, которые поддерживали Керенского и были очарованы им, — П. Милюков и Е. Кускова. Чтобы эту тему очарованности передать ярче, Маяковский создает комедийную ситуацию: Кускова влюблена в Керенского. Забавность происходящего состоит в том, что влюбленной является почтенная старушка с пожелтевшими волосами. А чтобы эту ситуацию сделать еще более смешной, поэт представляет дело так, будто на наших глазах происходит признание новоявленной Татьяны необычной няне, которой на этот раз оказывается усатый «Пе Эн Милюков». Так рождается литературная пародия на соответствующую сцену из романа Пушкина «Евгений Онегин», для чего понадобипся и анапогичный размер стиха. Этот прием у Маяковского великолепно выполняет сатирическую задачу — высмеять лидера партии кадетов и правую социал-демократку Е. Кускову. Образующийся таким забавным способом союз всех сил, которые поддерживали Временное правительство в его борьбе с революцией, поистине смешон. Нельзя без смеха читать о том, как Милюков с мольбой крестит Кускову профессорской рукой, а также о том, как
… старушка
тычется в подушку,
и только слышно:
«Саша!
— Душка!»
Таковы некоторые формы сатиры, к которой обратился Маяковский в своей прославленной поэме «Хорошо!». Очевидно, и в этом произведении поэту важно было показать негативное, злое, недоброе, отвратительное. Недаром вслед за этой поэмой Маяковский намеревался написать поэму «Плохо».
