Стихотворение «Анчар» — один из самых ярких примеров «философской лирики» Пушкина. «Философскую лирику» составляют стихотворения, в которых поэт излагает свой взгляд на природу мироздания, на место человека в нем. Именно это мы наблюдаем в стихотворении «Анчар».
В отличие от многих других стихотворений поэта, «Анчар» — стихотворение не лирическое, так как в нем присутствует сюжет. По своей форме и заложенному в нем содержанию, оно больше всего походит на стихотворную притчу, в которой поэт излагает свои воззрения на природу рабства и тирании в человеческом обществе, а также на природу и источник существующего в мире зла.
Образ анчара, возникающий в первых строках стихотворения, безусловно, метафоричен. Анчар — это воплощение мирового зла, его символ. Природа, мудрая и прекрасная его «в день гнева породила», но вместе с тем она позаботилась и о том, чтобы живые существа обходили анчар как можно дальше.
К нему и птица не летит,
И тигр нейдет…
Однако миру природы резко противопоставлен мир людей, идея всеразрушающего человеческого своеволия.
Но человека человек
Послал к анчару властным взглядом,
И тот послушно в путь потек
И к утру возвратился с ядом.
Пушкин намеренно воздерживается от введения противопоставления властелин/раб. В этих строках оба действующих лица сознательно уравнены — «человека человек». При этом вина за то, что впоследствии зло выплеснулось в мир, одинаково лежит на обоих людях. На первом — за то, что он послал другого к анчару «властным взглядом», а на другом — за то, что он «послушно в путь потек». Только при наличии рабства, которое гнездится в душе человека, возможна тирания. Вина раба вскрывается в строках:
Принес — и ослабел, и лег
Под сводом шалаша на лыки,
И умер бедный раб у ног
Непобедимого владыки.
Результатом же его «послушности» и «природного» рабства является то, что
…царь тем ядом напитал
Свои послушливые стрелы
И с ними гибель разослал
К соседям, в чуждые пределы.
Для придания большей выразительности языку Пушкин использует такие изобразительные средства, как метафоры («пустыня чахлая и скупая», «жаждущие степи», «зелень мертвая ветвей», «древо смерти»), эпитеты («густая, прозрачная смола», «вихорь черный»), олицетворения («Анчар, как грозный часовой»), развернутые сравнения («пот по бледному челу струился хладными ручьями»).
Таким образом, стихотворение превращается в своего рода философскую аллегорию об ответственности всех и каждого за то зло, которое творится на свете. И вина раба здесь ничуть не меньше, чем вина властелина. Рабство — лишь оборотная сторона тирании, и существовать они могут только вместе. До тех пор, пока есть рабы, будут и властелины, и именно рабство души, внутренняя несвобода в первую очередь порождают зло в мире. Рабство, по Пушкину, в первую очередь есть состояние неестественное, чуждое мудрой природе, существующей по гуманным законам Творца. Зло порождает человек, пытаясь идти против законов бытия и устанавливая свои собственные правила и законы в мире, который не им создан и не ему принадлежит.
