Если кто-то произносит имя Лермонтова, в голове сразу возникают ассоциации: одиночество, тоска, обреченность. Стихотворение «И скучно и грустно…» только подтверждает устоявшееся представление о поэте. Оно заставляет нас задуматься о своей жизни и ощутить уныние. Стихотворение исходит из самых тайных уголков души, но его нельзя заклеймить таким клише, как «крик души». Лермонтов никогда не кричит; это стон, стенание, плач, судорожный вздох, что угодно — только не крик. Наверное, точнее всех определил это стихотворение Белинский, назвав его «потоком слез, давно уже накипевших,., струей горячей крови из раны…».
Оценка Белинского необычайно точна и как будто выражает твои собственные мысли после того, как прочтешь стихотворение.
Каждый человек переживал минуты ужасающего одиночества, жесточайшего отчаяния, когда «некому руку подать». Часто людям просто кажется, что они одиноки, растерянны, что никого нет вокруг. Но Лермонтов никогда не внушал себе подобных мыслей, он был действительно одинок, мы знаем его биографию, читаем его стихи и понимаем, что не можем ощутить и сотой доли тех душевных терзаний, которые выпали на его долю. Трудно даже представить себе, насколько страшно такое абсолютное одиночество.
Каждый русский поэт имеет свою неповторимую стилистику, а кроме того, обладает особым восприятием мира, которое свойственно только ему и по которому так легко узнать авторство стихотворения. Так, Пушкин, жизнелюб, воспевал жизнь абсолютно во всех ее проявлениях, Некрасов был «народным заступником», через творчество Тютчева и Фета лейтмотивом проходит любовь к природе, а Лермонтов был певцом одиночества. Нельзя представить себе более отчаянного одиночества, чем то, которое вдохновило поэта на написание стихотворения «И скучно и грустно…»
Лирический герой (а в нем, безусловно, угадывается сам автор) находится в постоянном душевном поиске, он пытается ответить на задаваемые самому себе вопросы, но в ответах этих слышится только уныние и безнадежность: «Любить… но кого же?..», «В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа», «Что страсти? — …их сладкий недуг исчезнет…» Страшно не то, что в отчаявшейся душе возникают подобные вопросы, а то, что герой с невероятной ясностью и очевидностью видит ответы. Ему не нужны страсти, чувства, любовь, даже собственная душа ему не нужна, неинтересна, скучна. Да, такие мысли были бы вполне понятны, будь они высказаны древним старцем. Но молодой человек, талантливый поэт? Ведь Лермонтов был совсем молод, когда писал это стихотворение, старого Лермонтова вообще никогда не существовало на свете, но душа его успела пройти через такие испытания и разочарования, что он уже ощущал свой юный возраст тяжким грузом на плечах.
Душа поэта заледенела, для нее ничтожны «и радость, и муки», а жизнь кажется «пустой и глупой шуткой». И все. Просто шутка. Существование человека никому не нужно, даже ему самому. Такие мысли иногда встречались и у
Пушкина, и у Некрасова, и у Тютчева, и у Фета, но это единичные стихотворения, у Лермонтова же подобное настроение доминирует в лирике. Неизвестно, было ли то влияние времени или же особого душевного устройства поэта. Многие критики склонны обвинять именно эпоху в подобной подавленности, но почему тогда у тех же Пушкина и Тютчева нет подобных горьких откровений? Видимо, немалую роль все же играет характер человека, а Лермонтов от природы был склонен к мрачности и пессимизму.
Поэт раздираем страшными противоречиями. С одной стороны, он стремится найти в жизни смысл, руководствуясь здравым рассудком. С другой стороны, именно рассудок не позволяет ему увлечься ложными надеждами и упованиями. Такие нравственные испытания совершенно бессмысленны, поэт чувствует это, но не может их избежать.
Читателю, даже самому чувствительному, трудно осознать всю глубину отчаяния, выраженного в стихотворении. Вернее, он может осознать его рассудком, но не сердцем, потому что никогда мы не сумеем до конца постигнуть ни счастье, ни горе своего ближнего.
Бывают люди, переживающие (и не единожды за свою жизнь) приступы тоски и отчаяния, но это не более, чем эпизоды. Некоторым жизнь не дает счастья, а посылает одно за другим испытания. Чаще всего такие люди приходят к тупому равнодушию в отношении своей судьбы. И только такие нервные, художественные натуры, как Лермонтов, умеют испить чашу страданий до конца. Ужас их положения в том, что они не умеют быть равнодушными.
Лермонтов как всегда просто и естественно передал то, что чувствовал. Нет в стихотворении натянутости, нет И излишней размытости. Поражает лаконизм — лишь только передача чувств, и ничего более. Такие сжатые фразы, но сколько в них вложено! Никаких новых форм, броских слов, витиеватых выражений. Так позднее писал Чехов свою прозу.
Если попытаться охарактеризовать стихотворение в нескольких словах, то нет ничего лучше, чем обратиться к Белинскому (кто лучше него чувствовал русскую литературу?!). Критик назвал «И скучно и грустно…» «похоронной песней всей жизни» Лермонтова. Лучше не скажет никто.