Личность В. В. Маяковского всегда виделась мне гигантской, громко звучащей на весь земной шар. Поэт не умеет чувствовать «мелко» и «тихо». Необыкновенная сила чувства сквозит даже в простых словах. Образы-гиганты, уверенный ритм, интонация — всё в стихотворениях подчинено мерному исполинскому шагу Маяковского по поэзии. Его лирический герой плачет морями — «слезища-ми», для него мал океан и небо кажется «крохотным».
Прочитав стихотворение «Хорошее отношение к лошадям», я открыла для себя другого Маяковского, совершенно нового, неизвестного — поэта-лирика. В нём раскрылась нежная, глубоко лиричная душа поэта. Удивительной трогательностью и добротой веет от этого стихотворения:
Подошёл и вижу —
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в шерсти…
Стихотворение 1918 года «Хорошее отношение к лошадям» рисует перед нами необыкновенную поэтическую ситуацию. Простая в реальной жизни, она преображается под пером Маяковского. На улице гололед. Старая лошадь, отбивавшая копытами музыку, неожиданно «грохнулась», отчего вокруг неё собралась толпа зевак. Всё, кроме лирического героя, стали смеяться над ней, и только он один ласково, по-дружески заговорил с ней. «Звериная тоска», вылившаяся из героя, — это то человеческое, светлое, гуманное, что поэт тщательно скрывает в большинстве своих стихотворений. Здесь же мы видим его внутреннюю суть — доброе сердце и нежную, ранимую душу.
В противовес этому очень жёстко, напряженно звучат первые строки стихотворения:
Били копыта.
Пели будто:
— Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб.
Чеканная поступь лошади заставляет улицу петь. Чёткий ритм в сочетании с резкими по лексическому значению словами задаёт особый тон стихотворению. Неслучайно Маяковский считал ритм основной силой, основной энергией стиха. С этой целью поэт обращается к звукописи. Аллитерация звонких согласных «б», «г», «р» придаёт строкам чёткость и звучность. В каждом слове мы слышим звонкий стук копыт по мостовой. Сначала в поле зрения лирического героя находится только лошадь. Но неожиданно его взгляд с копыт лошади, расширяясь, обращается на улицу вообще:
Ветром опита,
льдом обута,
улица скользила.
В этих строках Маяковский использует характерную для его творчества в целом традицию укороченных слов, взятую поэтом из народной поэзии. Эта особенность также помогает удержать первоначальный ритм стихотворения. Однако манера описания уже со второй строфы меняется. Первые строки — это музыка улицы, льющаяся из-под копыт лошади. Следующие строки дают её качественную характеристику. Здесь поэт пользуется метафорическим языком в описании улицы. Как небольшие, но важные ремарки, звучат слова, вводящие читателя в поэтическую ситуацию произведения. В композиционном отношении их можно назвать экспозицией. Вслед за ней Маяковский сразу вводит завязку действия:
Лошадь на круп
Грохнулась…
Просторечное, грубое слово «грохнулась» важно, прежде всего, в интонационном плане. Продолжая ряд аллитерации, оно резко понижает интонацию, отчего чёткий ритм стихотворения прерывается долгой паузой. Но уже в следующих строках, звучащих всё с нарастающей интонацией, ритм возобновляется:
…и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились.
С этого момента начинается развитие поэтического действия. Маяковский снова и снова использует приём звукописи для передачи многоголосой улицы. Звук сбежавшейся толпы зевак передаётся поэтом глухим «ш», громкий смех, гогот людей слышен в сочетании звонкого «з» с глухим «с»:
…смех зазвенел и зазвякал:
— Лошадь упала! —
— Упала лошадь! —
Смеялся Кузнецкий.
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Лирический герой противопоставляет себя злой и бездушной толпе. «Вой» всего Кузнецкого был обращён на беззащитное существо, попавшее в беду.
Подошёл и вижу
глаза лошадиные…
Взгляд лирического героя встретился с взглядом лошади, полным тоски и обиды. Такое ощущение передаётся автором необыкновенно выразительно:
Подошёл и вижу —
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в шерсти…
Лирический герой не смог остаться равнодушным к бессловесному зову животного о помощи. Время для него остановилось, кричащая улица словно перестала существовать:
Улица опрокинулась,
течет по-своему…
Сердце лирического героя наполнилось жалостью, сочувствием к старой беззащитной лошади. Это чувство Маяковский передаёт новой цепью аллитераций:
И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
Настал кульминационный момент в развитии ситуации. Лирический герой мягко, ласково обращается к лошади, пытаясь успокоить, утешить её. Его слова содержат главную идею стихотворения. Герой своим обращением выражает мысль о том, что каждый человек, одинокий, беззащитный, чем-то напоминает лошадь, над бедой которой надсмехается толпа. Лирический герой стремится донести до читателя идею человечности. Внимание к близкому, желание прийти на помощь в любую минуту, просто теплое отношение к окружающим — вот о чём мечтает поэт. Злая толпа, равнодушная к судьбе отдельного человека, очень точно показана Маяковским на примере стихотворения «Хорошее отношение к лошадям».
«Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте —
чего вы думаете, что вы их плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь.»
После слов лирического героя следует развязка действия. Лошадь встаёт на ноги и бодро шагает дальше. Может быть, ей помогли добрые слова, может, она даже не слушала их, неизвестно. Однако своего рода пролог, данный поэтом в конце стихотворения, рисует образ лошади, почувствовавшей себя веселой и юной:
Рыжий ребёнок.
Пришла веселая,
стала в стойло.
И всё ей казалось —
она жеребёнок,
и стоило жить,
и работать стоило.
Тональность стихотворения в последних строках совершенно иная, чем прежде. Жизнеутверждающее начало лежит в их основе. Меняется даже ритм, который к середине произведения стал медленнее. Такое изменение ритма неслучайно. Поэт передаёт эмоциональный настрой лирического героя, наблюдающего за шагом лошади. Чеканный ритм начала стихотворения сменяется плавным при описании внутренних переживаний героя и его слов, обращённых к живому существу. Но как только тональность стихотворения стала радостной, поэт вновь перешёл на чёткий ритм:
Может быть, — старая —
и не нуждалась в няньке,
может быть, и мысль ей моя показалась пошла,
только лошадь рванулась,
встала на ноги,
ржанула и пошла.
Завершающие строки дают нам яркие примеры неточной рифмы. Маяковский рифмует краткое прилагательное и глагол («пошла» — «пошла»), существительное и глагол («стойло» — «стоило»).
Ещё одной важной особенностью стихотворения «Хорошее отношение к лошадям» следует назвать большое количество глаголов и глагольных форм. Они служат для передачи постоянного движения улицы, лошади и, главное, мыслей и чувств лирического героя. Создаётся ощущение внутреннего ритма стихотворения, отражающего любое изменение, любое движение в развитии поэтической ситуации.
Стихотворение В. В. Маяковского «Хорошее отношение к лошадям» рисует перед читателем поэтическую ситуацию, благодаря которой раскрывается неизвестная нам, скрытая от чуяшх глаз душевная чувствительность поэта. «Звериная тоска», вылившаяся из лирического героя при виде упавшей лошади, — вот то человеческое, светлое, гуманное, что поэт тщательно скрывает на протяжении , всего своего творчества, выдвигая на первый план служе-! ние политической идее. В стихотворении «Хорошее отношение к лошадям» перед нами предстает фигура «другого» Маяковского, внутреннюю сущность которого составляют доброе сердце и нежная, ранимая душа.