О, я хочу безумно жить:
Все сущее увековечить,
Безличное — очеловечить,
Несбывшееся — воплотить!
А. Блок
Маяковский до сих пор поражает нас разносторонностью своих талантов. Поэзия, проза, живопись, партийная деятельность — все охвачено его гением. Даже спустя семьдесят с лишним лет со дня его смерти мы не перестаем задавать себе вопрос: каков он, талант Маяковского? Мог ли этот великий человек сделать больше, чем он сделал?
Новаторство Маяковского проявилось прежде всего в том многообразии стилей, жанров, манер письма, которые он использовал. Естественно поэтому, что раннее творчество поэта развивалось в канве русского футуризма:
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
Образность, использование цветов как символов, развернутость метафор и в то же время краткость изложения идеи — вот качества, почерпнутые Маяковским у футуристов. Но в послеоктябрьском периоде его поэзия совсем другая. Здесь появляется тот самый четкий, жесткий, размеренный ритм, который нам так знаком:
…Грудью вперед бравой!
Флагами небо оклеивай!
Кто там шагает правой?
Левой!
Левой!
Левой!
В этом отрывке каждое слово звучит как удар молотом, как смертный приговор. Здесь мастерство Маяковского проявляется в полной мере.
Любовная лирика поэта остается до сего времени для нас загадкой. С одной стороны, он воспевает любовь как факел, как звезду, как солнце. О любви он пишет как о неукротимой силе, к которой «…ураган, огонь, вода подступают в ропоте. Кто сумеет совладать? Можете? Попробуйте…». Любовь как пожар — вот его понимание. Но с другой стороны, он считает неприемлемым «растранжиривать» свое время на такую «бесполезную» вещь. Перед нами предстают два человека — человек- долг и человек-поэт, которые существуют в вечном конфликте.
Маяковский известен не только как поэт, он пробует себя в прозе, драматургии. Его «Мистерия-буфф» идет в одном из театров Петрограда. Для поэта нет ничего постоянного — он пытается охватить весь спектр литературного творчества.
«Серпастый-молоткастый», «орлий», «оголь» — слова, знакомые нам с детства. Неологизмы, придуманные им, живут и по сей день. Работа в окнах РОСТА сыграла большую роль в художественном развитии Маяковского. По его собственным словам, он «…очистил язык от поэтической шелухи на темах, не допускающих многословия».
Там же проявляется еще одна грань дарования Маяковского — талант живописца. Целые поколения людей знают его агитплакаты и подписи под ними:
Ешь ананасы, рябчиков жуй,
день твой последний приходит, буржуй.
Едкость, злободневность, яркость, точность — все эти эпитеты подходят к ним. Агитационное дарование поэта стало проявляться в его публичных выступлениях. Никто не мог так, как он, выступать на митингах. На собрании рабочих в Нью-Йорке «…тысячи искрящихся глаз были устремлены на эстраду. Ждали с затаенным дыханием «богатыря новейшей советской поэзии». Маяковский вел людей за собой, даже «…наступая на горло собственной песне»».
Помимо всего этого Маяковский обладал еще и потрясающими организаторскими способностями. Именно он являлся вместе с Давидом Бурлюком «отцом-основателем» русского футуризма. На его плечах был такой гигант литературной индустрии, как Леф. И при этом он находил время устраивать творческие вечера, поездки по стране, за рубеж, и писать, писать, писать…
Маяковский — весьма неординарная личность, многогранный талант. Он сумел в своем творчестве отразить целую эпоху — время самоотверженных строителей своего будущего, время свержения самодержавия, время перелома. Можно по-разному относиться к его поэзии, но одно бесспорно: Маяковский — настоящий талант, который нельзя заглушить, который живет вечно!
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!
