В кругу аристократического общества Германн — человек заурядный и даже ординарный: молодой инженер, без роду и племени — сын обрусевшего немца. Жил он аскетично, мечтал утроить или даже усемерить оставленный ему отцом скромный капитал. Единственное удовольствие — наблюдать за азартной игрой. Его философия («расчет, умеренность и трудолюбие») лишена рачительности, ей чужда поэзия.
В тайной жизни Германн — человек: исключительный, натура, движимая огненными страстями. Следы этих страстей и заметил Томский. Скрываемая тайная жизнь порождала предположения окружающих, заставляла их гадать — что же за человек Германн? Томский предполагает: «Я думаю, что на его совести по крайней мере три злодейства».
Тайная жизнь игрока Германна также развивается и существует в двух планах — в реальном, житейском, и в обобщенном. В первом случае раскрывается погоня Германна за подвернувшимся ему случаем — узнать тайну верных карт и сказочно быстро увеличить свой скромный капитал. Содержание повести и посвящено раскрытию перипетий борьбы за эту призрачную тайну, описанию поединка с Чекалинским. В плане обобщенном, образ Германна, его поступки, его игра и раскрывают нам тайные пружины буржуазного века.
Вернемся опять к последней сцене. Пиковая дама появилась и в результате того, что Германн «обернулся». Развитие Сюжета как истории Германна достигло кульминации.
Почему же действие закапчивается катастрофой? Одни Исследователи объясняют все фантастикой, утверждают, что графиня-видение обманула Германна. Но это противоречит тексту повести и правилам игры. У банкомета и понтера по колоде карт. Банкомет мечет карты. Германн играет на туза и из своей колоды должен вынуть туза. Туз и выигрывает — он выпал налево у Чекалинского. Германн торжествует, но вынутая им карта оказалась не тузом, а пиковой дамой — он обдернулся.
Объяснение события таинственностью, фантастичностью не устраивает тех, кто стремится все свести к бытовому правдоподобию. Так появилась статья Л. В. Чхаидзе «О реальном значении мотива трех карт в «Пиковой даме». Напоминая давно забытые правила игры в штосе, она пишет, что в случаях, когда на одну карту ставилась большая сумма, банкомет и понтер брали по колоде свежих карт, запечатанных государственной бандеролью. Пушкин на это указал: «каждый распечатал колоду карт». «Но в таких колодах краска,- пишет Л. В. Чхаидзе,- естественно, была еще свежей и карты слегка липли одна к другой. Германн, заметив нужного ему туза, потянул его, но не почувствовал пальцами, что за этой картой идет другая — пиковая дама, которую он и вытянул вместо туза».
Боязнь видеть и понимать символический характер образа Германна рождает стремление обосновать реалистичность его через систему бытовых объяснений. Так и в данном случае — свежая колода, не высохшая краска на картах, отчего они липнут друг к другу… поэтому Германн вместо туза вытащил пиковую даму! Исследователь не замечает, что подобное объяснение обесценивает образ и повесть Пушкина. Вот вывод Л. В. Чхаидзе: «Таким образом, всё становится теперь на вполне реальную почву и никакой «мистики» в повести нет: сильный, по впечатлительный человек, долго смотревший на чужую игру и хорошо знавший, как и сколько можно выиграть, внушил себе, на какие вытекавшие из игры карты ставить, но в последний, момент недопустимая небрежность привела его к проигрышу, к полному краху всех желаний».
Подобное объяснение проигрыша Германна низводит «Пиковую даму» до рядовой повести тех лет, посвященной изображению карточных азартных игр, карточного счастья, карточных страстей. Оказывается, Пушкин рассказал нам о том, как «небрежность привела к проигрышу», своей повестью он как бы предупреждал — садясь за карточный стол, нельзя быть небрежным, нужно держать ухо востро, а то проиграешь…
Слово «обдернулся» у Пушкина не бытовое, но слово-символ, и оно важный компонент и часть целого образа-символа Германна. Германи выписан в повести наиболее подробно. Именно потому он был понят довольно верно писателями, критиками, историками литературы. Историзм характера Германна — вот его главная художественная особенность. Об этом подробно писал Г. А. Гуковский. Всё важно и глубоко содержательно в этом образе — и происхождение (сын обрусевшего немца), и профессия (военный инженер), и философия жизни как философия расчета: «Нет! расчет, умеренность и трудолюбие: вот мои три верные карты, вот что утроит, усемерит мой капитал и доставит мне покой и независимость!»