Тема исторического прошлого родины всегда волновала Пушкина как поэта и как прозаика. Им были созданы такие произведения, как “Песнь о вещем Олеге”, “Бородинская годовщина”, “Полтава”, “Медный всадник”, “Борис Годунов”, “История Пугачева” и, конечно же, “Капитанская дочка”. Все эти произведения описывают разные исторические события, разные исторические эпохи: начиная с полулегендарных событий, изложенных в древнерусском памятнике “Повесть временных лет”, и заканчивая совсем еще свежими в памяти поэта и его современников событиями Отечественной войны 1812 года.
Одно из первых таких произведений — “Песнь о вещем Олеге”, написанная в 1822 году. В “Песни” дается поэтическая версия автора о кончине великого русского князя, прославившегося своими удачными военными походами и победами над сильными врагами, в частности над Византией: “Твой щит на вратах Цареграда”.
Тема торжества русского оружия, героизма русского народа, победителя и освободителя, ярко и сильно звучит и в произведениях, посвященных Отечественной войне 1812 года. Как прекрасны строки седьмой главы “Евгения Онегина”, воспевающие подвиг Москвы:
Напрасно ждал Наполеон,
Последним счастьем упоенный,
Москвы коленопреклоненной
С ключами старого Кремля:
Нет, не пошла Москва моя
К нему с повинной головою.
В строках стихотворения “Воспоминания в Царском Селе” (1829) перед нами встают прославившиеся в боях “Перун кагульских берегов” Румянцев, “вождь полунощного флага” Орлов. Этой же таме посвящено стихотворение “Бородинская годовщина”, написанное в 1831 году по поводу взятия Варшавы.
Одно из центральных мест в творчестве Пушкина занимает образ Петра I. Пушкин видел в образе Петра I образцового правителя государства. Он пишет в поэме “Полтава”:
Была та смутная пора,
Когда Россия молодая,
В бореньях силы напрягая,
Мужала с гением Петра.
Похожие мысли встречаются и в “Медном всаднике”, где Пушкин говорит о славном правлении Петра, называя его “властелином судьбы”, поднявшим “Россию на дыбы” и прорубившим “окно в Европу”.
Неоконченное произведение “Арап Петра Великого” продолжает эту тему. Здесь поэт рассказывает нам о своем предке, прадеде Ибрагиме Ганнибале.
В драме “Борис Годунов” Пушкин обращается к иной эпохе, эпохе смутного времени. Это был период тяжелейших испытаний для России. Драма “Борис Годунов” — в определенном смысле новаторское произведение, в котором народ показан движущей силой истории. В этом произведении автор, предвосхищая Достоевского, развенчивает теорию, что якобы цель оправдывает средства. Оба — и царь Борис, и Раскольников — совершают преступления, оправдывая себя “благими намерениями”, забывая, что именно ими вымощена дорога в ад.
“Капитанская дочка” — наиболее значительное историческое произведе- ‘ ние Пушкина по объему исследовательской работы, которую проделал автор. “Капитанскую дочку” автор написал, работая над “Историей Пугачева” — документальным произведением с массой свидетельств, характеризующих ожесточение противоборствующих сторон. Но “Капитанская дочка” — это романтическое произведение. На разницу этих двух произведений указывала Марина Цветаева в эссе “Мой Пушкин”, по-своему оригинально проведя границу между понятием реализма и романтизма. Пушкин-исследователь знает кровавую цену восстания со всеми его ужасающими подробностями. Пушкин-поэт помнит о ней, устами Швабрина пугая Машу участью Елизаветы Харловой. Помним о ней и мы, думая о возможности Гринева отправиться, как и его прототип, сержант Кармицкий, с камнем на шее “вниз по Яику”. Эту поэтизацию, этот романтический ореол вокруг Пугачева, созданный Пушкиным, Марина Цветаева назвала словом “чара”. В “Капитанской дочке” Пушкин впервые разработал новый эпический жанр — жанр исторической повести, исторического романа. Отдавая дань поэту, наш современник Давид Самойлов так напишет об этом удивительном произведении:
Крестьянский бунт,
Начало русской прозы,
Не Свифтов смех,
Не вертеровы слезы,
А заячий тулупчик Пугача,
Насильно снятый с барского плеча.
“Капитанская дочка” является началом русской исторической прозы. Без нее не было бы “Тараса Бульбы” Н. В. Гоголя, “Войны и мира” Л. Н. Толстого, “Петра!” А.Н.Толстого.
