Мне кажется, что в творческом озарении Михаил Александрович Булгаков не осознавал всю ценность своих произведений малых форм. С элементами гротеска и фантастики писали многие русские писатели: Алексей Толстой («Аэлита», «Гиперболоид инженера Гарина»), Евгений Замятин («Мы»), Андрей Платонов («Чевенгур», «Котлован»). Хотя в те годы не было большой необходимости прибегать в Эзопову языку, ведь на заре советской власти в России выходили даже приключенческие романы ярого врага революции и советской власти атамана Петра Краснова («Цареубийцы», «Единая и неделимая»).
А вот повесть Михаила Булгакова «Роковые яйца», написанная автором, по словам Горького, «остроумно и ловко», не была опубликована. Ее воспринимали не как «научную фантастику», а как просто едкую сатиру на советское общество эпохи нэпа. В повести Михаил Булгаков делает как врач попытку поставить худо- жественно-социальный диагноз последователям гигантского эксперимента, который был проделан над «прогрессивной частью человечества» — так называемым советским народом. В частности, речь идет о непредсказуемом вторжении разума и точной науки в неразделимый мир природы и самого человеческого естества. Если касаться болезненной темы клонирования человека и вообще генной инженерии, то эти вопросы актуальны и в 21-м веке.
Именно опыт с курами, голыми и покрытыми гадами, то есть с земноводными и пресмыкающимися, когда под чудодейственным красным лучом профессора Персикова вместо слоноподобных бройлеров оживают гигантские рептилии, позволяет Булгакову сказать, куда ведет дорога, вымощенная самыми благими намерениями. По сути дела, результатом открытия Персикова становится (говоря словами советского писателя Андрея Платонова) лишь «повреждение природы» (вспомним его медведя-кузнеца из «Котлована»). Однако что ж это за открытие в области генетики?
Идея создание нового строя, нового общества, нового человека, новых сортов растений и пород животных сразу удачно воплотилась под «красным лучом»: «В красной полосе, а потом и во всем диске стало тесно, и началась неизбежная борьба. Вновь рожденные яростно набрасывались друг на друга и рвали в клочья и глотали. Среди рожденных лежали трупы погибших в борьбе за существование. Побеждали лучшие и сильные. Эти лучшие были ужасны. Во-первых, они объемом в два раза превышали обыкновенных амеб, а во-вторых, отличались какой-то особенной злобой и резвостью».
«Красный луч», открытый Персиковым, — это некий символ, многократно повторяющийся в названиях советских журналов и газет («Красный огонек», «Красный перец», «Красная вечерняя Москва» и даже мухусская газета «Красные субтропики» Фазиля Искандера). Сотрудники «красной» прессы рвутся прославить подвиг профессора. Во вновь организованном совхозе «Красный луч» будет проведен невиданный эксперимент по созданию «красного птицеводства». Булгаков попутно пародирует тут учение марксизма, которое, едва коснувшись чего-то живого, немедленно вызывает в нем кипение классовой борьбы, «злобу и резвость». Эксперимент был обречен изначально и лопнул по воле предопределенности, рока, который в повести персонифицируется в лице коммуни- ста-подвижника и директора совхоза «Красный луч» Рокка. Красной армии надлежит вступить в смертельную схватку с ползущими на Москву гадами.
В научно-фантастической повести «Собачье сердце» злободневная и в то же время вечная проблематика опасности «революционного» преобразования природы и человека разрабатывается шире и глубже, чем в «Роковых яйцах». Перед нами теперь ученый-физиолог профессор Преображенский вновь творит гениальное открытие — в результате пересадки собаке человеческих семенников и гипофиза (железы внутренней секреции) та полностью «очеловечивается» внешне.
В итоге дворняга Шарик перерождается в пролетария с отягощенной наследственностью, полученной от уголовника Клима Чу- гуцкина, и становится «заведующим подотделом отчистки Москвы от бродячих животных (котов и прочее)». За фантастической оболочкой проступает, однако, тревожная идея: как можно существу, хотя бы внешне человеческому, но найденному на общественной помойке так называемого люмпен-пролетариата, предоставить в обществе полномочия «атакующего класса» и вершителя «классовой диктатуры»?
«Атакующий, побеждающий и созидающий» пролетарий Шариков самым естественным для коммунистов образом пытается «ликвидировать как класс» буржуев — профессора Преображенского и его ассистента доктора Борменталя. Профессор сопротивляется «пролетарскому» насилию: «Вы стоите на самой низшей ступени развития… вы еще только формирующееся, слабое в умственном отношении существо, все ваши поступки чисто звериные, и вы в присутствии двух людей с университетским образованием позволяете себе… подавать какие-то советы космического масштаба и космической же глупости о том, как все поделить… а в то же время вы наглотались зубного порошку…»
Бунт Шарикова, пытающегося подчинить себе «буржуя» Преображенского, в повести терпит фиаско. Сам ученый, творец, вынужден совершить «контрреволюционное» возвращение человека- пса в первобытное состояние. Вновь дворняга Шарик занимает положенное место, в кабинете, у ног профессора. Булгаков со щедринской силой высмеивает большевистский режим в самих его основах словами Преображенского: «…разруха не в клозетах, а в головах… Вначале каждый вечер пение, затем в сортирах замерзнут трубы, потом лопнет котел в паровом отоплении и так далее». Только идиотизм революционной эпохи заставил ученых пойти на преобразование природы.
Ценой душевного покоя профессор Преображенский постигает наконец всю трагичность своей ошибки: он не в праве заменять собою, своим скальпелем Творца, природу, мудро распоряжающуюся извечным течением жизни и сознанием человеческой личности. Он раскаивается в содеянном: «Можно привить гипофиз Спинозы или еще какого-нибудь лешего и соорудить из собаки чрезвычайно высоко стоящего человека. Но на какого дьявола, спрашивается?! Объясните мне, зачем нужно искусственно фабриковать Спинозу, когда любая баба может его родить когда угодно. Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова своего знаменитого сына. Доктор, человечество само заботится об этом в эволюционном порядке каждый год, упорно выделяя из массы всякой мрази, создает выдающихся гениев, украшающих земной шар».
