Роман М. Шолохова «Поднятая целина» обычно воспринимается прежде всего как трагедия. И дело не только в том, что в нем гибнут Давыдов и Нагульнов, центральные герои книги, но и в том, что здесь очень ярко показана сломленность жизни крестьянства. Но «Поднятая целина» произведение интересное и в другом отношении. В нем наряду с трагическим передается комическое начало жизни, и трудно сказать, чего здесь больше — печали или смеха. Шолохову удалось как бы уравновесить эти явления действительности, и тут сказалось его мастерство большого художника.
Смех здесь «равноправен» с горестями и страданиями. Эти два начала жизни в романе идут рядом, сталкиваясь и переплетаясь. Комическое показывает, что в любых передрягах жизни есть не только мрачное, доводящее до отчаяния, но и светлое, вселяющее веру в счастливый исход. И чем сильнее звучит смех, тем вера в добро и счастье становится сильнее. Комическое в романе отражает также те сложные общественные противоречия, в которых протекает строительство новой жизни. В процессе преобразований прежнего уклада и быта возникает немало столкновений, которые порождают смех. Неожиданно и иногда причудливо сближаются крайности, вещи несовместимые, которые, соединяясь, высекают искры веселости. Уходящее старое и рождающееся на глазах новое выступают в таких причудливых сочетаниях, что становятся источником комического.
Вот, например, в результате провокационного слуха о том, что весь скот у крестьян будет отнят, на хуторе начинается страшная резня коров, коз, свиней. Момент непредвиденный и в основе своей трагический. Но рядом возникают ситуации поистине смешные. Макар Нагульнов пробует увещевать хуторян своими возвышенными словами о мировой революции. Вроде бы уговорил прекратить разбой. Но вот… Послушаем самого Нагульного: «Выйду и слышу: Ку-ви-и-и, куви-и-и! — подсвинок какой-ни- будь уж под ножом визжит. А я гаду-собственнику до этого час говорил про мировую революцию и коммунизм! Да как говорил-то! Ажник самого до скольких разов слеза прошибала от трогательности». А в результате — еще сильнее идет умерщвление скота. Даже активисты новой жизни «опаскуди- лись». Аким Бесхлебнов «окалечил быка». Любиш- кич пустил на мясо козу, а главный «энтузиаст» коллективной собственности — дед Щукарь, возглашавший, что «скотиняк беречь надо», как выяснилось, «в числе первых подвалил телку-ле- тошницу» и, объевшись вареным мясом, нещадню «страдает», бегая «до ветру».
Тут смешно все: противоречия слов и дела, контраст действия и результата, чрезмерность страданий Макара и Щукаря, высокость речей оторванного от жизни Нагульнова и низменность поведения его приятеля, забавность звукоподражательных междометий и сочность слова «опаскудились». А в основе — схождение крайностей, противоречие нового и старого.
Комическое в романе М. Шолохова оттеняет серьезное, делает его более ощутимым, выпуклым, а трагическое, часто вызревающее в веселом, показывает скоротечность смеха, его порою натужный и надорванный характер.
Вот идет схватка гремяченцев и тубянцев из- за сена, она по-своему смешна. Любишкин носится вокруг дерущихся, стараясь непременно не влезать в потасовку, скрипит зубами от своей «сдержанности» и стонет: «Не могу. Я же партийный и к тому же ишо — бригадир! Бейте их в лоскуты, а я как-нибудь стерплю!» Но в этой забавной сцене чуткий читатель видит и пережиток диких, кровавых поединков прошлого, и пробудившееся в людях зверство.
Очень часто комическое предстает в массовых сценах романа. Шолохов рассыпает здесь меткие и образные поговорки, присказки, прибаутки, наделяет участников этих эпизодов задорным и бойким словом, передает различные реакции на происходящее при помощи юмора. Шутки казаков отражают своеобразие народной речи, специфику крестьянского общения и быта. Вот, например, сцена общего хуторского собрания. Шолохов, стремясь раскрыть неоднородность массы, показывает, как одни занимают позицию сторонних наблюдателей, другие превращают собрание в забавные посиделки, третьи, споря, хватаются за грудки, что вызывает смех. Некоторые бабы «дремали, как куры на шестке, роняя клубки и иголки», и среди них Демид Молчун «мирно спал под лавкой в задних рядах». Зато другие казаки налетали по-петушиному друг на друга, отстаивая свою правоту. Звучит смех, скрашивающий трудности и печали, свидетельствуя, что народ все осилит. И чтобы это было убедительно, Шолохов пронизывает стихией юмора большинство массовых сцен, используя шутки, острые насмешки, гневный сарказм, демонстрируя душевное здоровье народа.
Столь же часто писатель раскрывает комизм отдельных характеров. Немало забавного есть в личности Разметнова, который по-мальчишески увлечен голубями, ведет баталию с хуторскими котами. Мы узнаем, что в Разметнове бродило «молодое казачье озорство», жила диковинная «веселинка». Много смешного есть и в Нагульнове. Это и его бесполезная жертвенность, его максимализм и самоограничения, высокие и долгие речи, его категоричность, его страсть к петушиному пению, его презабавное и ненужное изучение английского языка, чтобы «гутарить» «с мировой контрой». Как не смеяться, когда Макар намеревается поливать крестьян на поле из брандспойта, когда он заявляет, что женщина — «чистый опиум для народа», что петухов тоже «политика затрагивает».
Особенно комичен дед Щукарь, самый веселый персонаж романа. Он участвует почти во всех значительных событиях, переданных в произведении. Его истории и похождения становятся комическим сопровождением главнейших эпизодов книги: раскулачивания, убоя скота, установления норм выработки «бабьего бунта», схватки с врагом, прощания с героями. Писатель так рисует этот характер, что постоянно возникают резкие противоречия между претензиями деда и тем, что за ними стоит; между высоким мнением героя о своей значимости и его фактической ценностью. Это и становится источником его комизма. К тому же Щукарь сохраняет свойства беспомощного ребенка. По словам Шолохова, у деда «непосредственная в своей детскости натура».
Еще младенцем, когда Щукаря крестили, подвыпившие поп и дьякон окунули его в купель с кипятком. Позже, во время рыбной ловли, ему крючком «промзили» верхнюю губу (оттого и прозвали Щукарем). Рассказы его о своем прошлом искрятся великолепным юмором. Но столь же веселы и истории, которые приключаются с ним в новейшее время. Уж слишком велика над ним власть прошлого. И мы неудержимо смеемся и над его трусостью и над его хвастливостью, над темнотой и склонностью к фантастическому сочинительству. Такова, например, сцена бегства от кобеля и от Бородина, закончившаяся уверениями Щукаря, что он, как герой, отбил Давыдова от врага. Точно так же в эпизоде «бабьего бунта» мы видим его, «схоронившимся» на сеновале. А в истории, когда дед кормит хуторян лягушатиной, он уже просто неподражаем в своем юмористическом великолепии.
Балагуря и смеша, дед Щукарь пародирует многих персонажей романа, в особенности Давыдова и Нагульнова. При этом обнаруживаются недостатки прежде всего самого балагура: его лень, суетливость, бесхозяйственность, любовь к слепому подражанию. Комедийные краски добавляет сочная речь Щукаря и его внешность.
Так комическое в романе, вплетаясь в ткань трагедийного повествования, служит выражением душевной бодрости и стойкости народа, который, несмотря на все тяготы, встречает в романе свое будущее с улыбкой.
