Бывают странные сближения…
А. Пушкин
Творчество двух замечательных женщин и больших поэтов оригинально и неповторимо, но ..есть созвучия, которые роднят чувства и переживания А. А. Ахматовой и М. И. Цветаевой.
Очень рано, совсем в юном возрасте, появляются в стихах этих поэтов размышления о бренности жизни, о неминуемом конце, но мысли эти легкие, летящие на крыльях молодости. Очень пронзительно, с проникновенной грустью звучат строки Ахматовой:
Хорони, хорони меня, ветер!
Родные мои не пришли,
Надо мною блуждающий вечер
И дыханье тихой земли.
…
Чтобы мне легко, одинокой,
Отойти к последнему сну,
Прошуми высокой осокой
Про весну, про мою весну.
И почти озорно и задорно отвечает ей Цветаева:
…Не думай, что здесь — могила,
Что я появлюсь, грозя…
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!
И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились…
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!
Но больше всего переживаний навеяно любовью — прекрасным, светлым, не всегда ответным чувством. Лирические героини Ахматовой и Цветаевой очень искренни и глубоки в своих чувствах, но ни за что не откажутся от этой сладкой муки, несущей и некое очищение душе, приобщение к высокому, ибо любовь — это Бог, и через него познается жизнь.
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
Показалось, что много ступеней,
А я знала — их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: «Со мною умри!..»
И так же почти трагично звучат строки М. И. Цветаевой, задающей вечный и бессмысленный вопрос: «Мой милый, что тебе я сделала?»
Вчера еще в глаза глядел,
А нынче — все косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел,—
Все жаворонки нынче — вороны!
Я глупая, а ты умен.
Живой, а я остолбенелая.
О вопль женщин всех времен:
«Мой милый, что тебе я сделала?»
Очень часто лирические героини оказываются выше своих избранников, не сумевших оценить по достоинству возлюбленных или испугавшихся большой, искренней и страстной любви. В этом мире все лживо, и сильное чувство отпугивает слабые натуры, боящиеся взять на себя ответственность за возлюбленную. Искренней болью и страхом звучат строки А. А. Ахматовой:
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру».
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».
И какая грустная ирония над своей искренностью слышится в последней строке Анны Андреевны! Ей почти вторит Цветаева, слагающая стихи «навзрыд», живущая запредельными эмоциями:
Как живется Вам с простою
Женщиною? Вез божеств?
Государыню с престола
Свергши (с оного сошед)…
Как живется Вам — хлопочется —
Ежится? Встается — как?
С пошлиной бессмертной пошлости
Как справляетесь, бедняк?
В строках обеих женщин нет слезливости, это скорее философские размышления о мире, своем месте в нем, неустроенности быта и о вечных, непреходящих ценностях. Есть в их поэзии и мысли о Боге, высшей предначертанности судьбы:
Столько просьб у любимой всегда!
У разлюбленной просьб не бывает.
Как я рада, что нынче вода
Под бесцветным ледком замирает.
И я стану — Христос помоги! —
На покров этот, светлый и ломкий,
А ты письма мои береги,
Чтобы, нас рассудили потомки…
Смело, с некоторым вызовом звучат строки Цветаевой, способной оценить масштаб потери:
Никто ничего не отнял —
Мне сладостно, что мы врозь!
Целую Вас через сотни
Разъединяющих верст.
Есть у этих поэтов стихи, обращенные друг к другу. В них — великая сила дружбы и преклонения перед талантом, нет ни тени зависти, а лишь искреннее удивление перед дарованием.
В этих строках — вся Цветаева: порывистая, яркая и до конца преданная слову:
В певучем граде моем купола горят,
И Спаса светлого славит слепец бродячий…
— И я дарю тебе свой колокольный град,
Ахматова — и сердце свое в придачу!
И Ахматова достойно ответила своей подруге по перу:
Мы сегодня с тобой, Марина,
По столице полночной идем.
А за нами таких миллионы,
И безмолвнее шествия нет…
А вокруг погребальные звоны
Да московские хриплые стоны
Вьюги, наш заметающей след.
Но годы не замели следы этих великих женщин, вписавших свои страницы в русскую классическую литературу, чем дальше летит время, тем отчетливее и ярче горят их имена.
