Создатель образа Василия Теркина крупнейший поэт современности Александр Трифонович Твардовский был далек от мира фантазий и мечтаний. Реальная суровая жизнь стала источником вдохновения художника. Да и Василий Теркин — «просто парень сам собой он обыкновенный».
Скажем сразу, памятник Василию Теркину решено соорудить потому, что он давно и повсеместно стал любимым героем, национальным достоянием. Трудно, пожалуй, в литературе советского периода назвать другой персонаж такой общенародной популярности. Постараемся понять, почему так произошло. Ответ найдем в поэме Твардовского «Василий Теркин».
Начнем с истории рождения героя. Твардовский писал поэму не в уютном кабинете, а «украдкой // На войне под кровлей шаткой, // По дорогам, где пришлось, // Без отлучки от колес, // Иль зубами сняв перчатку, // На ветру, в лютой мороз…».
Начало и конец поэмы совпадают со временем военного лихолетья (1941 — 1945). Вот что говорит автор:
С первых дней годины горькой,
В тяжкий час земли родной,
Не шутя, Василий Теркин,
Подружились мы с тобой.
И завершает:
Теркин, Теркин, в самом деле,
Час настал, войне отбой.
И как будто устарели
Тотчас оба мы с тобой.
Великая Отечественная, грянувшая 22 июня 1941 года, призвала на фронт и Твардовского. Сотрудничая в армейских многотиражках, максимально приближенных к передовым позициям, поэт создавал стихотворения, репортажи, зарисовки, в которых достоверно воссоздавал эпизоды войны, думы, мечты, переживания солдат. Все это еще безотносительно к поэме как целостному творению. Позднее он увидел, «как много … было сделано для будущего «Теркина» без мысли об этом».
В 1942 году, приехав в Москву и в очередной раз просматривая свои записи, газетные материалы, Твардовский вдруг «увидел» поэму. «Сразу было написано вступление о воде, еде, шутке, правде». И работа пошла. Осенью одна из армейских газет сообщала: «Александр Твардовский написал новую поэму «Василий Теркин». Сегодня мы начинаем печатать эту поэму». В 1943 году поэт завершил ее. Однако читатели не согласились с ним: «Очень огорчены Вашим заключительным словом, после чего не трудно догадаться, что Ваша поэма закончена, а война продолжается. Просим Вас продолжить поэму, ибо Теркин будет продолжать войну до победного конца».
Эти бесхитростные пожелания, по сути, явились примером глубокой связи литературы с народом, еще одним доказательством громадной роли искусства в процессе сурового испытания. И Твардовский понял необходимость подчиниться воле читателей: герой перестал быть только порождением его творческой фантазии. Он стал «участником» в борьбе с немецкими захватчиками, национальным героем.
Твардовского-поэта всегда интересовала судьба своей страны на крутых поворотах и переломах истории. В конце 20-х — начале 30-х годов молодой автор создал поэтическую картину того непростого и нелегкого, что входило в русскую деревню в эпоху коллективизации («Сельская хроника», «Страна Муравия»). В Великой Отечественной вновь решалась судьба народа. Об этом и написана поэма «Василий Теркин». Глобальность исторических событий, определивших тему и содержание «Василия Теркина», обусловила жанр, композицию произведения.
Художник самобытной, яркой, пронзительной лиричности, А. Твардовский обладал вместе с тем мощным эпическим даром отражения жизни.
Лироэпический характер авторских обобщений сказался на композиции поэмы. Исследователи называют ее «хроникальной», «свободной», а сам автор сближал с летописной; «некая летопись — не летопись, хроника — не хроника». Она состоит из 25 внутренне законченных глав: «На отдыхе», «Перед боем», «Теркин ранен», «Два солдата», «Поединок» и т. д. Твардовский говорил: «Я принял за принцип композиции … стремление к известной законченности каждой отдельной части, главы, внутри главы — каждого периода, строфы и строчки. Я должен был иметь в виду читателя, который, хотя бы и незнаком был с предыдущими главами, нашел бы в данной, напечатанной сегодня в газете, главе нечто целое, округленное». Главы эпического характера завершаются искрометной, озорной главкой «В бане». Сквозь добродушно-ироническую интонацию виден ее глубокий смысл. Баня для русского человека неизмеримо большее, чем обычная гигиеническая процедура. Она не только моет тело, она лечит душу. Образ бани как великого чистилища уходит корнями к русской культур- но-бытовой традиции. Русские солдаты, одолев врага, стирают с себя все тяготы, грязь, пот, кровь — смывают чистой жгучей банной водой, лихо отпариваются березовыми вениками, чтобы обновленными, возрожденными вступить в мирную жизнь. Событийные главы перемежаются своеобразными лирическими отступлениями, названными предельно просто: «От автора», «О себе», «О войне». В них лирический герой высказывает мысли о «малой» и «большой» родине, о долге перед ней, об ответственности каждого «за Россию, за народ и за все на свете». Здесь он формулирует свои идейно-художест- венные задачи, поясняет особенности характера героя, комментирует происходящее. Словом, размышляет, говорит с читателем правдиво и откровенно, делится своими тревогами и надеждами.
После сказанного читатели могут усомниться: а поэма ли «Василий Теркин»? Может быть, цикл, сборник стихов о войне, о бойцах, о Теркине? Тем более, сам автор как будто подводит нас к такому восприятию произведения, подчеркивая его необычность: «книгу с середины и начнем, без начала, без конца, без особого сюжета…».
Но такое признание делается не без лукавства. «Василий Теркин» — не сборник зарисовок, репортажей. Это цельное поэтическое произведение, внешне и внутренне прочно связанное, идейно-художественное единство, в котором все на своих местах: начало, развитие, завершение действия; разные грани широчайшей многоцветной картины — жизни народа на войне. Герои в поэме Твардовского, однако, не только воюют. Они смеются, любят, пишут письма, рассказывают друг другу байки, мечтают о мирной жизни, поют, пляшут. Твар- довский-реалист органически объединяет быт и высокий полет мечты, трагедию и юмор, бои и отдых, гибель и жизнь, безоглядное мужество и ужас перед смертью. Рядом с бойца-
ми, хотя и в глубоком тылу, живут и трудятся для победы старики, женщины, своей любовью и верностью вдохновляя солдат на мужество:
Да, друзья, любовь жены, —
Кто не знал — проверьте, —
На войне сильней войны
И, быть может, смерти.
Народное бытие в суровые годы энциклопедически освещено в исторически последовательном движении. В развитии сюжета, обусловленном военными событиями, можно вычленить три этапа. Начало совпадает с самым трудным и трагическим временем — периодом отступления. Не для красного словца писал поэт о правде сущего, «как бы ни была горька» она: «Как от западной границы // Отступал к востоку он; // Как прошел он, Вася Теркин, // Из запаса рядовой, // В просоленной гимнастерке // Сотни верст земли родной»
Ни на одно мгновение ни герой, ни автор не теряли уверенности, что «Срок придет, назад вернемся, // Что отдали — все вернем».
Характер героических событий начинает заметно меняться примерно с глав «Гармонь», «Два солдата». Здесь вырисовывается граница второй части произведения — появляется новое дыхание в битве с захватчиками. Хотя враг еще силен и опасен, наступление его остановлено окончательно. Эта мысль наиболее ярко выражена в одной из лучших глав — «Поединок». Схватка Теркина с фашистом многозначна, конкретна и обобщенно-символична, поскольку олицетворяет столкновение двух враждебных сил, предваряет окончательный итог сражения:
Как на древнем поле боя,
Грудь на грудь, что щит на щит.
Вместо тысяч бьются двое,
Словно схватка все решит.
Одолел Теркин фашиста: «Немец охнул и обмяк». Философское осмысление борьбы с фашизмом продолжено примерно до главы «О любви». Далее следует поэтический отклик на самый радостный этап войны — изгнание гитлеровских войск за пределы Родины и освобождение от них Европы: «В наступлении», «По дороге на Берлин». Таковы реальные указатели победного шествия русских солдат, чем и завершается «книга про бойца».
Отбор и распределение событийного материала определяет последовательную логику сюжета. Поэтому, на наш взгляд, правомернее говорить не о «свободной», «фрагментарной», а замкнуто-кольцевой композиции поэмы. В самом деле, начинается и завершается она лирическими отступлениями «От автора», имеющими тесную смысловую связь между собой. Далее главы расположены так, что образуют своеобразные концентрические круги: первая и последняя («На привале» — «В бане»); 3-я и 22-я («Переправа» — «На Днепре»); 8-я и 21-я («Два солдата» — «Дед и баба»); 10-я и 18-я («Поединок» — «Смерть и воин») и т. д. Столь же гармонично «расположены» и лирические отступления «От автора»: два из них — в первой половине поэмы, два — во второй. В центре — «О себе», где поэт рассказывает действительно о себе — реальном участнике войны, переживающем общее горе.
Композиционные связи углубляются идейно-стилевыми. Пафос поэмы «Василии Теркин» передан в афоризмах: «Бой идет святой и правый, // Смертный бой не ради славы, // Ради жизни на земле». Другой сквозной мотив: «Грянул год, пришел черед, // Нынче мы в ответе // За Россию, за народ и за все на свете». Постоянен мотив — «Сторона моя родная», «Мать-земля моя родная, // Сторона моя лесная». Наконец, образ «Матери-России» одухотворяет все события поэмы, придавая ей интимно-личностное и одновременно обобщенное, всем дорогое звучание:
Мне не надо, братцы, ордена.
Мне слава не нужна.
А нужна, больна мне родина,
Родная сторона.
Отношение к родной стороне героя и автора выражено подвижно: от чувства горькой скорби за оставленную врагу землю («Сторона моя родная // Показалась сиротой») к страстной клятве освободить ее («Мать-земля моя родная, // Сторона моя лесная, // Край, страдающий в плену! // Я приду — лишь дня не знаю, // Но приду, тебя верну»), а затем и к радостной встрече после победы:
Мать-земля моя родная.
Сторона моя лесная.
Приднепровский отчий край,
Здравствуй, сына привечай!
Я иду к тебе с востока,
Я тот самый, не иной.
Ты взгляни, вздохни глубоко,
Встреться заново со мной.
В предпоследней главе «По дороге на Берлин» скромная «сторона родная» вырастает до образа далекого Отечества, гордо встает Россией:
Мать-Россия, мы полсвета
У твоих прошли колес,
Позади оставив где-то
Рек твоих раздольный плес.
С Волгой, древнею Москвою
Как ты нынче далека,
Между нами и тобою —
Три не наших языка.
«Василий Теркин», без сомнения, поэма, обладающая редкой глубиной и самобытностью. Молодой Твардовский заявил о себе как о крупнейшем художнике слова, вдохновенном первооткрывателе великой темы.
Не многие литературные герои удостоены памятников: испанский идальго Дон Кихот великого идеалиста Сервантеса; пылкий, честолюбивый гасконец д’Артаньян неистощимого автора приключений Дюма, самозабвенно любящая Русалочка печального сказочника Андерсена, рядовой Великой Отечественной Василий Теркин.
Поэма «Василий Теркин» неразрывно связана со всем творчеством А. Твардовского: «Дом у дороги», «За далью — даль» и др. Так, в основе их лежит мотив дороги. Василий Теркин вместе с народом прошагал «от западной границы // До своей родной столицы. // И от той родной столицы // Вспять до западной границы, // А от западной границы // Вплоть до вражеской столицы».
