В начале моего сочинения хочу напомнить, что роман «Поднятая целина» написан выдающимся коммунистом, ярым сторонником революции и идей Ленина, марксистом-ленинцем, которого за всю жизнь нельзя было упрекнуть в отступлении от линии партии, за исключением только Нобелевской премии, которую писатель не отказался принять, как осторожно советовали ему идеологи из ЦК КПСС. Поэтому как бы ни был объективен автор, все равно его скрытые симпатии на стороне коммунистов.
Коммунисты-большевики на хуторе Гремячий Лог, где идет строительство нового колхозного строя, подразделяются на несколько уровней по партийной иерархии. На самом верху — председатель колхоза Семен Давыдов. Он — рабочий от станка, приехал в глубинку по велению партии проводить коллективизацию и ликвидировать кулачество как класс. С тем и другим он прекрасно справился, потому что революция дала ему в жизни шанс выбиться в люди. Он куснул голодной жизни в детстве, потому что у матери- проститутки не было иных средств к существованию.
Следующей ступенью иерархии является «комячейка» с ее председателем Макаром Нагульновым и заместителем Андреем Раз- метновым. Оба — красные партизаны и красноармейцы с Гражданской войны. Оба из местных казаков, больше читателю о них ничего не известно, кроме хуторских сплетен. Более сочно и живописно показана будущая «смена» — кандидаты в члены партии. Самыми яркими представителями являются Кондрат Майданников и кузнец Ипполит Шалый. Майданников недавно обзавелся тягловыми быками, разжился на хозяйстве с семьей, поэтому до слез ему было жаль отдавать своих быков в колхоз, но он подчинился партийной дисциплине. Коммунистам приходится туго, у них то «бабий бунт», то происки скрытых врагов социализма, вредителей.
Нужно отдать должное, коммунисты у Шолохова держатся стойко, не то что их выродившиеся потомки, которые разбежались, как крысы с корабля, когда в СССР объявили перестройку. Ключей от амбара с семенным зерном разъяренным бабам они не отдали, врагов выслеживают по ночам с наганом, смело идут под пулемет за свое дело.
Все они без исключения очень симпатичные личности со своей «чудинкой». Давыдов, как на грех, увлекся пропащей Лушкой, бывшей женой Нагульнова. Андрей Разметнов по-настоящему любит крепкую и сочную вдову Марину. Нагульнов ударился в «красное» монашество, изучает по ночам партаитературу и английский язык, чтобы войти в руководство «Интернационала», никак не меньше. Люди — не ангелы. Нагульнов может ударить ручкой нагана в висок крестьянину, Давыдов командует в поле, не отличая сена от соломы, Разметнов часто бывает излишне резок, пытаясь под этим скрыть мягкость своей натуры. Разумеется, они ломали волю людскую, они обирали людей, ломали судьбы, перечеркивали будущее детям «врагов народа», но при всем этом люди видели в них простые души.
Гибель Нагульнова и Давыдова вызвала у сельчан неутешную скорбь, никакого злорадства не было. Потому что их новые властители и мучители, разумеется, были «из народа», а не из панов вроде поручика Лятьевского. Таким всегда прощают, потому что каждый из них — свой. Тысячу лет Россия ждала царей и князей из народа и вот дождалась. Новые царьки и князьки прекрасно это понимали, поэтому действовали круто, без оглядки на нормы старорежимной морали. А для оправдания своих поступков они придумали прекрасную отговорку: «Народ всегда прав!». Инерция «правоты народной» живет и по сей день, а если быть совсем точным, она жила всегда по поговорке «Не царь плох, а бояре».
