Читая «Мастера и Маргариту», кажется, будто тени Гоголя, Гофмана, Достоевского бродят неподалеку. Фантастические мистерии в стиле Гоголя преображены булгаковским характером, утратили черты романтической мистики, стали горькими и веселыми, почти бытовыми. Музыка классической русской прозы возникает как лирический знак трагизма, когда течение романа устремляется к последнему пределу: «Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. И он без сожаления покидает туманы земли, ее болотца и реки, он отдается с легким сердцем в руки смерти, зная, что только она одна успокоит его».
В этой книге царят счастливая свобода творческой фантазии и строгая архитектура замысла. Там правит великий бал Сатана, и вдохновенный Мастер, современник Булгакова, пишет свой бессмертный роман. Там прокуратор Иудеи отправляет на казнь Хрис та, а рядом суетятся, подличают, приспосабливаются, любят вполне земные граждане, населяющие Садовые и Бронные улицы. Смех и печаль, боль и радость перемешаны там воедино, как в жизни. «Мастер и Маргарита» — традиционное для русской литературы произведение. Это роман о любви и о смысле жизни, о бесчеловечности зла и порыве к свету и добру. Движение событий в романе совершается в течение четырех дней, что позволяет сюжету стремительно развиваться во времени.
«Однажды весной, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах» появляется дьявол. Его зовут Волад. Он грозой проносится над столицей, карая глумливость и непорядочность. Он извлечен автором из каких-то литературных глубин, имеет несомненные оперные атрибуты, но, безусловно, переосмыслен автором и всецело подчинен булгаковской воле.
Однако, открывая книгу Булгакова, мы держим в руках «два в одном». Романы в «Мастере…» вложены один в другой по принципу русской матрешки. Мастер, главный герой книги, создает роман о Христе, необыкновенно выразительный и осязаемый пластически. Иногда возникает эффект присутствия. Этот «роман в романе» фокусирует в себе глобальные этические противоречия и проблемы. Булгакову очевидно, что человек исторически не меняется. Меняются эпохи, и он проходит сквозь них. Современников Мастера волнуют те же проблемы, что и сограждан Понтия Пилата. И те же нравственные задачи им приходится решать. В конце романа Москва как бы накладывается на Ершалаим. Происходит совмещение,
и становится понятно, что нет никакого «романа в романе», что повествование однородно и подчинено единому сюжетному замыслу. Зная теперь жизненный путь писателя, трудную творческую судьбу его произведений, понимаешь, что замысел этот во многом автобиографичен. И все же основным героем романа является не Воланд, не Иешуа, не Понтий Пилат. Любовь — вот что создает в книге неповторимую ауру очарования. Любовь романтическая, любовь земная, плотская и поэтичная — она та сила, которая движет событиями романа. Ради нее все совершается и все происходит. Она самодостаточна. Перед нею снимают свои шляпы Воланд и его свита, на нее из своего света смотрит Иешуа. Любовь с первого взгляда, трагическая и вечная как мир, ее получили в качестве дара герои книги и она помогает им выжить и победить.
«Рукописи не горят», — произносит Воланд. Булгаков пытался сжечь свою рукопись, но это не принесло облегчения. Роман продолжал жить. Мастер помнил его наизусть. Воланд вернул ее. Рукопись была восстановлена. А четверть века спустя после смерти писателя роман пришел в литературу, к своему тоскующему читателю. Любовь победила снова, и теперь уже навсегда.
