Разошедшаяся в 1824 году в списках пьеса А. С. Грибоедова «Горе от ума» поразила читателей своей злободневностью. Действительно, создавая первую в истории русской литературы реалистическую комедию, Грибоедов одной из своих целей ставил предельно точное изображение Москвы начала века, нравов и обычаев её жителей. Показывая мораль московского общества, идеологом которого в пьесе стал один из его «тузов», Павел Афанасьевич Фамусов, драматург большое внимание уделял его праздности и бездуховности, в связи с чем в комедии возник мотив слухов и сплетен, игравших значительную роль в жизни фамусовского общества.
Мотив этот, один из ведущих в пьесе, заявлен ещё в афише: тем или иным образом с ним связаны имена почти всех действующих лиц. Латинское слово «fama», ставшее основой фамилии Павла Афанасьевича, переводится как «молва», фамилия «Репетилов» образована от французского глагола «repeter», что значит «повторять»; говорящие фамилии и у таких героев, как Молчалин, князь Тугоуховский, Скалозуб. Соответствуют именам и поступки персонажей: всё своё время они проводят, обсуждая знакомых им людей, и при этом более всего интересуются их продвижением по службе и материальным состоянием. Источник и достоверность слухов не имеют значения — московские жители с одинаковым любопытством слушают и о судьбе тетушки Софьи, о которой говорит Лиза, и о новом «проекте насчет лицеев, школ, гимназий», о том, что «Там будут лишь учить по-нашему: раз, два; // А книги сохранят так: для больших оказий».
В невежественном фамусовском обществе, где настоящим умом считается умение прислуживаться, готовы поверить и сплетне о том, что мать Чацкого сходила с ума восемь раз, и словам Загорецкого, что Чацкий «в горах изранен в лоб, сошёл с ума от раны». Позже, чтобы подчеркнуть невежество калиновцев, мотив слухов будет использовать и А. Н. Островский. Феклуша из пьесы «Гроза» рассказывает о людях «с пёсьими головами» и «Мах-нуте Персидском» и «Махнуте Турецком», а Хлестова в комедии Грибоедова говорит об арапах: «Представь: их, как зверей, выводят напоказ… // Я слышала, там… город есть турецкий…»
Жизнь фамусовского общества, лишённая духовного начала, так скучна и неинтересна, что сплетни становятся чуть ли не единственным развлечением. Слухи настолько важны московским жителям, что они готовы к любым конфликтам ради того, чтобы отстоять свою правоту. Так Грибоедов комически изображает спор Хлестовой и Фамусова о количестве душ у Чацкого («Уж чужих имений мне не знать», — восклицает Хлестова). Старания Фамусова доказать, что именно он первый заметил сумасшествие Чацкого («Я первый, я открыл!»), вызвано и его стремлением показать своё превосходство над гостями. В московском обществе чрезвычайно ценится обладание какими-либо сведениями о чужой жизни, именно «знающие» люди могут стать «тузами» и управлять другими, ведь от них будут зависеть чужие судьбы. За это московские жители преклоняются перед Татьяной Юрьевной, Марией Алексеевной и другими и одновременно боятся их («Ах! боже мой! что станет говорить // Княгиня Марья Алек-севна!» — финальная реплика пьесы). В словах Лизы «грех — не беда, молва не хороша» отражается мораль фамусовского общества, согласно которой человек имеет право делать всё, что захочет, лишь бы об этом не стало известно другим. Так страх перед общественным мнением, боязнь сплетней и слухов становятся своеобразным нравственным ограничителем поступков Фамусова и его окружения. Павел Афанасьевич заигрывает со служанкой, но в обществе «монашеским известен поведением», Софья встречается с Молчалиным до тех пор, пока об этом не знают другие. Необычайная власть сплетен над московскими жителями делает слухи не только предметом обсуждения или источником информации, но и всесильным оружием, способным уничтожить человека: «Ах! злые языки страшнее пистолета», — говорит Молчалин. Действительно, с помощью сплетни можно оклеветать любого, даже невинного человека. Тем более бессилен против неё Чацкий, никогда не дороживший общественным мнением и открыто порицавший недостатки московских жителей. Сплетня о его сумасшествии, возникшая из случайной обмолвки Софьи, распространилась среди гостей Фамусова с молниеносной скоростью, и если вначале по поводу неё ещё появляются сомнения («Верь болтуну!»), то в конце концов «про это знает целый свет». Московские жители с легкостью признают безумным человека, который отказывается мыслить, как они, принимать их идеалы, жить по установленным в обществе законам. Таким образом, благодаря мотиву слухов и сплетен, Грибоедову удаётся показать фамусовскую Москву как общество, в котором разрушается человеческая индивидуальность.
Но сплетни не только характеризуют московское общество, они играют важную роль с точки зрения формы комедии. Так Ю. Н. Тынянов считал вымысел о безумии Чацкого самой сильной частью сюжета. Эта сплетня на самом деле имеет значение как для любовной, так и для общественной линий пьесы — она окончательно разрушает отношения Чацкого с Софьей и фамусовским обществом. Композиционная роль сплетен состоит и в том, что именно они вводят в пьесу большинство внесценичес-ких персонажей. Через рассказы Фамусова, Молчалина и других действующих лиц комедии читатель узнает о прежних «тузах» Кузьме Петровиче и Максиме Петровиче, видит, что не одинок Чацкий, ибо есть такие, как брат Скалозуба и племянник Хлестовой. За счёт слухов и сплетен Грибоедову удаётся расширить время и место действия, формально не нарушая их единства. Хотя действие пьесы происходит в доме Фамусова в течение суток, в комедии показан не только «век нынешний», но и эпоха правления Екатерины II, а пространство оказывается почти неограниченным: упоминаются и другие страны, и Петербург, перечисляются уголки Москвы, среди которых самые известные — Английский клуб (о котором рассказывает Репетилов, когда речь заходит о «великих умах» Москвы) и Кузнецкий мост— неразрывно связаны со сплетнями и слухами. Мотив этот, никогда не бывший центральным в классицистических произведениях, не имевший таких функций, как в пьесе «Горе от ума», указывает и на реализм комедии.
Таким образом, мотив слухов и сплетен играет важную идейно-художественную и композиционную роль, с одной стороны, являясь сюжетообразующим элементом, а с другой — помогая автору лучше показать картину быта и нравов старой Москвы. Важно отметить, что сплетни не только используются московскими жителями, но и разрушают фамусовское общество. Придав общественному мнению колоссальное значение, чтобы управлять с помощью него другими, московские «тузы» сами попадают под его власть. Похожая трактовка мотива сплетен будет у Н. В. Гоголя: жертвами ими же распущенных слухов станут городничий и его окружение из пьесы «Ревизор», В целом же мотив слухов и сплетен, впервые заявленный в комедии Грибоедова «Горе от ума», появится в произведениях А. С. Пушкина, А. Н. Островского, JI. Н. Толстого и других писателей XIX века.