В наше время среди наших же придурков стало модным поклоняться сатане. Марают стены пятиконечными звездами, собираются на сборища со свечами. Я думаю, они ни в Бога, ни в черта не верят, а просто им делать нечего, вот и сходят с ума как умеют.
Совсем другое дело, когда к сатанинской теме обращается классик. У него никогда не бывает намерения покрасоваться, просто сатана помогает выразить какую-нибудь антиидею, которая оттеняет основную идею произведения. К сатанинскому началу в мире человеческих страстей обращались в той или иной форме М. Ю. Лермонтов, Н. В. Гоголь и Ф. М. Достоевский. В 21-м в’еке, в эпоху разгула сатанизма в общественных нравах, образ булгаковского Воланда приобретает новое звучание.
Одержимы дьяволом были Раскольников в «Преступлении и наказании» и Иван в «Братьях Карамазовых» у Достоевского. Воланд представляется нам последующей разработкой бесконечной темы вселенского зла в русской литературе. Подобно тому, как у Достоевского Иван Карамазов раздваивается и одна из его «частей» персонифицируется в облик черта, так и у Булгакова Воланд во многом — персонификация авторской критической позиции. Просто по-другому тогда было невозможно выразить свое отвращение к действительности.
Раскольников и Иван Карамазов бунтуют против традиционного понимания добра и зла. Они выступают за переоценку всех прежних моральных ценностей, за переоценку той роли, которая отводится в обществе человеку. Умный и сильный человек может не считаться с общепринятой моралью. Так возникает проблема личности и толпы.
В «Мастере и Маргарите» образ Воланда и его свиты для М. А. Булгакова лишь символ, поэтическое уподобление. В Воланде автор отображает каждую частицу всемирного противоречия, в его мыслях легко угадываются некоторые мысли Булгакова. Это не поклонение сатане, а использование сил зла в качестве контраста основному действию романа.
Воланд у Булгакова часто демонстрирует хорошее знание человеческой природы, обладает умением исследовать и раскрывать мотивы и страсти людей и всего, что связано с живой человеческой жизнью. Все его познания, поразительные по глубине идеи, привнесены, конечно, не из потустороннего мира, а извлечены из богатого знания человеческой души и живых наблюдений над жизнью, сделанных самим Булгаковым. Все, что происходит на страницах романа, это лишь так называемая литературная игра, в которую вовлечены читатели, а не «Евангелие от Воланда».
Внешний вид Воланда одновременно и вызывающий и компромиссный: «Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма туфлях, серый берет он лихо заломил за ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя…
Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет. Правый глаз черный, левый почему-то зеленый. Брови черные, но одна выше другой».
Таким черт видится Берлиозу и Ивану Бездомному, а вот в каком виде он является героине романа: «Два глаза уперлись Маргарите в лицо. Правый с золотой искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый пустой и черный, вроде как узкое игольное ушко, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней. Лицо Воланда было скошено на сторону, правый угол рта оттянут книзу, на высоком облысевшем лбу были прорезаны глубокие параллельные острым бровям морщины. Кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар».
Дьявол у Ф. М. Достоевского в фантазии Ивана Карамазова- блеклый приживальщик без ярких черт внешности, довольный собой и весьма покладистый. Воланд у Булгакова — воплощение вечных противоречий жизни. Поэтому он раскрывается в различных ситуациях, предстает в динамике, меняет свой облик.
В Москву Воланд приехал под видом профессора черной магии, научного консультанта и артиста. Воланд обладает разными голосами: в основном повествовании он говорит низким «оперным» голосом, но в повествовании о казни Иешуа, когда Воланд выступает в роли античного «чекиста» Афрания, у него высокий голос.
Воланд — одно из имен дьявола в немецкой литературе, означает «обманщик, лукавый». Его в Москве инстинктивно опасаются, постоянно ждут от него каких-нибудь неожиданностей. Администратор Римский даже подозревает в нем шпиона. Воланд определяет весь ход действия московских сцен в романе. И Воланд же выполняет в романе функцию справедливого высшего судьи, по которому автор сверяет поступки других персонажей. Но это опять же реальный, бытовой образ, не связанный с сатанинской обрядностью.
В романе нечистая сила вне своей среды не требует поклонения, не произносит никаких магических заклинаний. Во время разговора с Берлиозом и Бездомным Воланд открывает портсигар «громадных размеров, червонного золота, и на крышке его при открывании сверкнул синим и белым огнем бриллиантовый треугольник», символ связи масонов с сатаной. Вот и все, что есть в нем магического в привычном представлении о сатанизме.
В жизни Булгакову приходилось постоянно сталкиваться со всякими «мелкими чертиками» — берлиозами, босыми, лиходеевы- ми, бездомными, римскими, варенухами. В душе его накопилась горечь от мелкой пакостливости этих людишек. Булгаков поражается их живучести, их способности органически врастать в «социалистическую действительность».
Булгаков-сатирик ведет борьбу против этой напасти. Но кто и как их покарает? Для советской власти они — родные и лояльные. Богу нет дела до атеистов. Карающим мечом становится Воланд и его помощники. И отсюда не случайны насмешки и издевки Коро- вьева и Бегемота над литературной Москвой. Сгорает дотла («остались одни головешки») особняк МАССОЛИТа на бульваре за чугунной решеткой с чахлым садом — пресловутый Дом Грибоедова.
На этом «огненное очищение» не заканчивается. Прошлое пожирает «огонь, с которого все началось и которым мы все заканчиваем» — как говорит Азазелло, поджигая «арбатский подвал» Мастера, где сгорит «прошлая жизнь и страданье» главных героев романа. Это огонь карающий и очистительный. Проделки демонов и сам визит Воланда в Москву лишь исполняют собственные затаенные замыслы Булгакова. Сатанизма тут ни на грош, это обыкновенная «антисоветчина», в которой обвиняли Булгакова.
С одной стороны, Воланд предстает в своей мистической роли: он «дух Зла и повелитель теней», связанный с тайной сотворения мира, которому «ничего не трудно сделать». Он вечен, как вечно Добро и Зло на Земле, и ему незачем бороться за свои права с теми, кто не признает мира теней. В этой традиции он является с громами и молниями и сатанинским смехом, со зловещим знанием грядущих бед: «Вам отрежут голову!» — громко и радостно объявляет он Берлиозу. Но это лишь одна роль Воланда, роль скорей всего театральная. Воланд заинтересован в полной свободе человека. Он способствует раскрепощению человеческого мышления для введения в грех сомнения.
Воланд в своей «ревизии душ» в советской Москве хочет проверить, не изменилась ли внутренняя сущность человека при новом строе. Увы, не изменилась: «…денежный дождь, все густея, достиг кресел, и зрители стали бумажки ловить. Поднимались сотни рук, зрители сквозь бумажки глядели на освещенную сцену и видели самые верные и праведные водяные знаки. Запах также не оставлял никаких сомнений: это был ни с чем по прелести не сравнимый запах только что отпечатанных денег… Всюду гудело слово «червонцы, червонцы», слышались вскрики «ах, ах!» и веселый смех. Кое-кто уже ползал в проходе, шаря под креслами».
Произведение М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» наполнено шутовскими проделками, веселыми трюками, клоунскими переодеваниями, озорными выходками нечистой силы. Однако фантастическая реальность Воланда соответствует реалиям советской жизни, за исключением свободы личности. Мир Воланда свободен, открыт, непредсказуем, лишен пространственной и временной протяженности. Он дает свободу каждому, кто в него вступит. Однако жители столицы СССР 30-х годов не способны поверить в потусторонние силы и пугаются свободы. Все странности и чудеса персонажи романа пытаются объяснить через известное, тривиальное, шаблонное пьянство, галлюцинации, провалы памяти.
Воланд и его свита пытаются энергией шальных проказ разбудить в них что-то человеческое, а встречают открытый или явный сатанизм в их душах в форме полного неверия ни во что. Об этом свидетельствует любой контакт советского человека с нечистой силой: «знойный воздух спустился перед ним, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида». А у Берлиоза в ответ на это появляются лищь заботы о своем душевном здоровье, он мечтает об отдыхе в Кисловодске.
Эпизод вытеснения Степы Лиходеева из принадлежащей ему квартиры просто похож на клоунаду:».. .разрешите, мессир, его выкинуть ко всем чертям из Москвы? — Брысь!! — вдруг рявкнул кот, вздыбив шерсть. И тогда спальня завертелась вокруг Степы, и он ударился о притолоку головой и, теряя сознание, подумал: «Я умираю…» Но он не умер. Открыв глаза, он увидел себя сидящим на чем-то каменном. Вокруг него что-то шумело. Когда он открыл, как следует, глаза, он увидел, что шумит море…».
«Коровьевские штучки» на сцене — тоже простая цирковая эксцентрика: «Браво! — вскричал Фагот, приветствуя новую посетительницу! — Бегемот, кресло! Начнем с обуви, мадам». Брюнетка села в кресло, и Фагот вывалил на ковер перед ней целую груду туфель». Так демоны издеваются над безмерной жадностью людей, падких на дармовщинку.
На протяжении всего действия романа демоны свиты Воланда только играют роль «нечистой силы». Когда же они, покинув Москву, возвращаются на волшебных конях в преисподнюю, ночь разоблачает обман. Тогда слуги Князя тьмы несказанно преображаются, обращаясь в самих себя. Роли сыграны, обманы исчезли. Никакого сатанизма в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» нет и в Помине, а только театральное действо с переодеванием.
