1. Особенности жанра жития.
2. Исторический контекст жития Бориса и Глеба.
3. Особенности повествования в «Сказании…».
Житие — это литературное произведение биографического характера, созданное в соответствии с определенными правилами (канонами), прославляющее силу веры и достойные поступки человека, признанного церковью святым. Жанр жития возник достаточно давно. Пожалуй, можно сказать, что Евангелие является житием Христа, а в Деяниях апостолов рассказывается о первом христианском мученике Стефане. В первые века христианства жития в основном и были рассказами о судьбе мучеников, пострадавших за веру в Христа. Однако постепенно, с распространением новой веры в Европе, появились и другие жития, в которых рассказывается о жизни праведных людей, как монахов, так и мирян, которые были признаны святыми благодаря своим добродетелям и совершенным ими по воле Божьей чудесам.
Цель любого жития — это наставление читателей, пробуждение в них благоговейного трепета и смирения перед величием Бога. Достигается же эта цель благодаря рассказу о жизни святого. В житиях нередки пространные рассуждения, которые также должны настроить читателя на высокие размышления о Боге. Практически неотъемлемым элементом жития является рассказ о чудесах, совершенных святым при жизни или происходящих на его могиле после смерти. Также чудеса могут происходить со святым и до его рождения, как, например со св. Сергием Радонежским. Что же касается личностных, индивидуальных черт святого, то они зачастую опускаются. В житии важнее всего показать силу веры, упования на Бога, а не конкретные человеческие особенности.
Каноническое житие включает ряд обязательных элементов. Во-первых, оно должно начинаться с прославления Бога и заканчиваться тем же, ибо это и есть главная цель всех подобных литературных произведений. Во-вторых, в житии должна присутствовать похвала святому, о жизни которого идет речь. Ведь он стал святым, потому что угодил Богу, и его следует рассматривать как образец для подражания. В-третьих, прославлению святого противопоставляется самообличение автора жития, признающего себя грешным и недостойным взяться за описание жизни праведного человека. В-четвертых, в житии обязательно рассказывается о чудесах святого, зачастую начиная с его рождения. Как правило, родители святого также являются людьми высоконравственными и искренне верующими. В-пятых, в житии повествуется
о кончине святого, что особенно важно, если речь идет о мученике. Ведь кончина в этом случае выступает в качестве свидетельства веры, то есть одновременно прославления Бога и своего рода чуда. Но и в тех случаях, когда святой умер естественной смертью, значение описания этого момента также играет большую роль. Авторы житий показывают, что высокие добродетели и вера, сопровождавшие святого в жизни, не покидают его и в последние мгновения перед переходом в мир иной.
А теперь посмотрим, насколько соответствует вышеприведенной схеме «Сказание о Борисе и Глебе», написанное неизвестным автором, жившим, по мнению исследователей, на рубеже XI—XII веков. Однако сначала вспомним, о каких исторических событиях идет речь в этом произведении. В 1015 году скончался князь киевский Владимир Святославич. Сеятополк Ярославич, племянник Владимира, захватил власть в Киеве. Незадолго до кончины Владимир приказал своему любимому сыну Борису отправиться в поход против печенегов, слухи о приближении которых дошли до князя. Однако Борис не обнаружил врагов и повернул обратно. Вскоре к нему прибыли гонцы от Святопол-ка, извещавшего его о смерти Владимира, а также уверявшего его в дружеском расположении. Борису было известно, что Святополк намерен его убить, однако Борис отказался от предложения своей дружины выступить против Святополка. Разочарованная дружина покинула Бориса, и вскоре он был убит сторонниками Святополка. Через некоторое время был убит и его брат Глеб, который, узнав о смерти отца и гибели брата, поехал к Свя-тополку, невзирая на предупреждение брата Ярослава. Борис и Глеб были похоронены в Вышгороде и скоро стали объектом почитания народа, а в 1071 года канонизированы церковью.
«Сказание о Борисе и Глебе», не являясь каноническим житием, тем менее обладает рядом характерных для этого жанра черт. Так, в «Сказании…» мы находим похвалу высоким добродетелям святых — их смирению, почитанию старших, незлобивости. Зная о том, что замышляет Святополк, братья не пытаются помешать ему. Конечно, с обыденной, житейской точки зрения это кажется странным, но с точки зрения автора-христианина подобная кротость перед лицом смерти, прощение своих убийц расценивается как проявление высших добродетелей христианина. Автор жития восхищается и такими чертами характера Бориса, как его набожность, любовь к отцу и брату Глебу. Аналогичным образом автор описывает и Глеба: он горько сокрушается о смерти отца и гибели брата, не противится своим убийцам, но кротко умоляет их о милосердии, прощает их.
В «Сказании…» то и дело встречаются цитаты из Священного Писания. Правда, они характерны не только для житий, но и для других жанров древнерусской литературы, например подобных цитат достаточно много в «Поучении Владимира Моно-маха».
Есть в «Сказании…» и упоминание о чудесах. На могиле Глеба порой люди видели свет и слышали ангельские голоса. Именно благодаря этим чудесам и были найдены останки Глеба, место захоронения которого сначала было неизвестно. О Борисе же, похороненном в Вышгороде, говорится, что, когда раскопали его могилу, чтобы положить рядом тело его брата, то оказалось, что тело Бориса нисколько не пострадало от времени. Относительно Глеба подобное, видимо, подразумевается, так как нетленность мощей — одно из существенных свидетельств святости человека. «Так Бог сохранил своего страстотерпца тело!» — это похвала и Богу, и святому, обязательная в житии. Однако несоответствие «Сказания…» канону жития очевидно. Невзирая на наличие некоторых обязательных элементов последнего. Так, автор «Сказания…» начинает свое повествование с небольшой цитаты из Священного Писания, которая звучит похвалой святым; обязательное для жития прославление Бога опущено. Рассказ о родственных связях Святополка с Борисом и Глебом, упоминание о родителях этих персонажей — всего лишь историческая справка. Нет похвалы родителям святых, напротив, о Владимире говорится, что он убил брата и сделал его вдову своей любовницей, имел много жен, а о матери Бориса и Глеба вообще ничего не сказано, кроме того, что она была «болгарыней». Нет и рассказа о детстве братьев, озаренного неземным светом веры. Отчасти это и понятно — речь идет не о будущих монахах, а о сыновьях князя, то есть будущих воинах. Зато «Сказание…» сближает с житием то, что в нем повествуется о мученической кончине братьев — их смерть от рук убийц и легла в основу сюжета «Сказания…».