Сама судьба мне завещала
С благоговением святым
Светить в преддверье идеала
Туманным факелом моим.
А. А. Блок
Не «туманным», а ярко пылающим факелом явилась поэзия А. Блока в лирике серебряного века. Строки его стихов настолько гармоничны и современны, что напоминают грани сверкающего кристалла. Но это не ледяной холод, эта сияющая поверхность может пылать жаром раскаленного металла. Поэзия А. Блока завораживает меня, уводит в романтические дали, будоражит мое воображение: «Сдайся мечте невозможной, сбудется, что суждено». И вдруг: «В соседнем доме окна желты…» Суровая, но очень живописная, выпуклая реальность. Всякое его стихотворение для меня — это «покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. И эти слова светятся, как звезды».
Особенно мне близка любовная лирика поэта. Весной 1903 года в московском альманахе «Северные цветы» состоялся литературный дебют А. Блока, цикл «Стихи о Прекрасной Даме». В произведениях этого цикла отчетливо видно внешнее влияние на творчество юного поэта. Тема Вечной женственности, являющаяся для него «единственным в своем роде откровением», явно заимствована у Владимира Соловьева, мистического поэта и философа. Здесь все овеяно атмосферой тайны и совершающегося чуда. Александр Блок воспевает Прекрасную Даму, представшую перед нами в образах «Вечной Девы», «Величавой Вечной Жены», которую он наделяет всеми атрибутами божественности, такими, как бессмертие, безграничность, всемогущество, непостижимая для простого человека премудрость:
То бесконечность пронесла
Над падшим духом ураганы,
То Вечно Юная прошла
В неозаренные туманы.
Весь этот цикл посвящен возлюбленной, невесте, жене поэта Любови Дмитриевне Менделеевой, простой земной девушке. В некоторых стихах этот реальный образ проступает сквозь завесу тайны:
Мы встречались с тобой на закате,
Ты веслом рассекала залив,
Я любил твое белое платье,
Утонченность мечты разлюбив.
Следующий — гораздо более зрелый — этап творческого развития поэта определило создание циклов «Снежная Маска» и «Фаина». В этот же период появилась Незнакомка, один из самых романтичных и прекрасных поэтических образов. В ее облике сочетаются таинственность Прекрасной Дамы и красота земной женщины. Мне кажется, что для А. Блока она символ красоты, которая спасет мир:
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
В лирику А. Блока врывается стихия «цыганщины», «всемирного запоя», «буйного веселья». Героиня «Снежной Маски», «Фаины» воплотилась, по моему, в легкой наезднице в прозрачной тунике, которая хлестнула бичом жалкого клоуна, хлестнула «прямо в белый блин лица». Читая строки из этих циклов, мы хотим вскочить вслед за Фаиной на коня или закружиться вместе со Снежной Маской в вихре метели. Эта героиня во многом похожа на реальный прототип — Наталью Николаевну Волохову, актрису театра Комиссаржевской. Они познакомились на литературном вечере в честь постановки блоковского «Балаганчика».
Ты взмахнула бубенцами,
Увлекла меня в поля…
Душишь черными шелками,
Распахнула соболя…
Наталья Николаевна Волохова, увы, не ответила на искреннее увлечение поэта, так как только что пережила свою большую любовь. В стихотворении «О, весна без конца и без краю…» Александр Блок вновь и вновь возвращается к мысли о свободе любви, о самой любви, которая может быть одновременно и ненавистью:
И смотрю, и вражду измеряю,
Ненавидя, кляня и любя:
За мученье, за гибель — я знаю –
Все равно принимаю тебя!
Эти строки напоминают мне слова Мити из «Братьев Карамазовых» Ф. М. Достоевского: «…клянусь, клянусь, я тебя и ненавидя любил».
В этот момент, когда А. Блок сформировался как поэт, как «чуткий и честный художник» с уже определившимся образом лирического героя, произошла встреча, оставившая в душе и в творчестве поэта неизгладимый след. Это было знакомство с актрисой Театра Музыкальной драмы Любовью Александровной Андреевой Дельмас, известной исполнительницей роли Кармен в опере Бизе. Когда я читаю строки из цикла «Кармен», то выделяю одну черту, присущую большинству стихотворений, посвященных А. Дельмас: в них не подводится никаких итогов, нет жизненных оценок. Поэт целиком отдается стихийно возникшему чувству, связывает, объясняет его возможностью будущей любви:
И слезы счастья душат грудь
Перед явленьем Карменситы…
Но любовь не приносит А. Блоку душевного равновесия, сердечной радости; поэт приходит к мысли о невозможности полного счастья. И в предпоследнем стихотворении цикла опять звучит тема, услышанная много ранее в его поэме «Роза и Крест», — о неразрывности счастья и страдания:
И в зареве его — твоя безумна младость…
Все — музыка и свет, нет счастья, нет измен…
Мелодией одной звучат печаль и радость…
Но я люблю тебя: я сам такой, Кармен…
Одним из самых лучших образцов любовной лирики остается близкий мне образ Карменситы в поэзии серебряного века. Я восхищаюсь стихами, по звучанию они напоминают мне мелодию песни. Вся поэзия А. Блока проникнута любовью к женщине, к матери, к Родине, которую он одним из первых среди поэтов назвал не матерью, а женой: «О Русь моя, жена моя!» Россия для Блока все: «жизнь или смерть, счастье или погибель». Здесь не только раздумье поэта о судьбе страны, ее прошлом, настоящем и будущем. Не менее важен монолог человека, для которого любовь к Родине — чувство глубоко личное:
О нищая моя страна,
Что ты для сердца значишь!
О бедная моя жена,
О чем ты горько плачешь?
В то время когда вокруг царят зло и разруха, в лирике Александра Блока я нахожу утешение и успокоение для своей души. Жажда будущего, родство с ним, умение видеть жизнь с высоты, нерушимая вера в то, что «мир прекрасен», — вот что, по моему мнению, придает такую жизненную и властную силу произведениям А. Блока.
И в заключение я хочу привести мудрые и вдохновенные слова поэта:
Благословляю все, что было,
Я лучшей доли не искал.
О сердце, сколько ты любило!
О разум, сколько ты пылал!