Смотрите: он летит над бедною вселенной.
Во прах, невинные, во прах!
Н. Языков
Дьяволиада — один из самых любимых булгаковских мотивов. Читая его прозу, ощущаешь, как тени Одоевского, Гоголя, Сологуба, Гофмана бродят неподалеку. Литературные предшественники и предтечи писателя нашли в лице Булгакова достойного ученика и продолжателя. Вполне возможно, что слова Карла Брюллова, сказанные им Федотову: «Победителю ученику от побежденного учителя», — применимы и в этом случае. Булгаков не только развил до некоего мыслимого совершенства романтико-мистические тенденции прежней литературы, он вообще завершил ее поступательное движение. После него очень трудно, точнее, невозможно придумать что-либо новое. Любые попытки обречены на провал. Вспомним, например, «Альтиста Данилова» — псевдобулгаковский роман Владимира Орлова. «Однажды весною, в час небывало жаркого заката», — на Патриарших прудах появляется подозрительный профессор Воланд, регент в битых стеклах и кот, «громадкый, как боров, черный, как сажа или грач, и с отчаянными кавалерийскими усами». Вдобавок ко всему кот этот двигался на задних лапах. Так начинаются четырехдневные гастроли той силы «что вечно хочет зла и вечно совершает благо».
Фантастический поворот дела позволяет писателю развернуть перед нами целую галерею персонажей самого неприглядного толка и резко обнажить низкое, этически нереальное, а зачастую смешное и гадкое в обыденной жизни столичных граждан. Внезапная встреча с нечистой силой выворачивает наизнанку видимость всех этих берлиозов, латунских, алоизиев магарычей, никаноров Ивановичей и пр. и пр. Сеанс черной магии, который Воланд со своими помощниками дает в столичном варьете (нынешний «Театр эстрады»), в буквальном и переносном смысле «раздевает» некоторых граждан из зала. Но при этом дьявольские мишени строго избирательны, они внутренне ориентированы карнавальной логикой автора. Его нравственной позицией уничтоженного, загнанного в угол, но не сломленного человека. Воланд и его потешная свита — это армия Булгакова, которую он выводит на поле битвы с абсурдом действительности.
Нигде не прикоснулся булгаковский князь Тьмы к тому, кто сознает честь, живет ею и наступает. Для них шутейные герои романа предстают в своем истинном обличье: они рельефны, мрачны и прекрасны. Но стоит на поверхности мира проступить суетливой И мелочной пакости, возникнуть крохотной щелке, как черт тут как тут. Он немедленно просачивается туда, где отступили, распались и вообразили, что спрятались: к буфетчику с «осетриной второй свежести» и золотыми десятками в тайниках; к профессору, чуть
позабывшему Гиппократову клятву; к умнейшему специалисту «по разоблачению ценностей».
На страницах своего романа Булгаков дает генеральное сражение той самой реальности, которая победила его физически, скрутила в бараний рог, довела до могилы. Его крохотная армия, состоящая из пары обезумевших влюбленных и ряженой нечисти, побеждает. Слабое и смешное не оставляет камня на камне от сильного и серьезного. В булгаковской книге «силу ломит» не сила, а смех и еще слабость и нежность любви.
Воланд «со товарищи» заставляют плясать под свою дудку ‘ целый город. Четверо суток вся Москва ходит ходуном и потом долго еще не может успокоиться после гастролей банды «гипнотизеров». Они превратили действительность в чехарду, все перевернуто с ног на голову: револьверы стреляют, не причиняя ощутимого вреда противнику, коты разговаривают, милые дамы летают голышом на вениках, а оркестры, вместо того чтобы играть марши, «по омерзительному выражению кота», урезают их, в какой-то невероятной и развязной, ни на что не похожей манере.
Булгаков в «Мастере…» так ловко и так гениально припечатал и отделал неприглядную действительность своей жизни, так по-на- стоящему и навсегда разделался с ней, что роман не оставляет сомнений. Это проза победителей. Именно такой она и должна быть — смешной, грустной, трагичной и веселой одновременно. А мрачный мессир, кот Бегемот, Коровьев, ангел смерти Азазелло, Гелла, покинув столицу на страницах книги, остались в ней навсегда, получили постоянную московскую прописку. Дом на Садовом, рядом с театром Моссовета, стал местом паломничества тысяч горожан. Стены подъезда исписаны цитатами из романа. Патриаршие пруды окружает десяток заведений, которые носят незабвенные имена булгаковских персонажей, в кафе напротив еще совсем недавно кормили пирожными «Берлиоз» с шоколадной начинкой.
Булгаковская нечисть осталась в столице навечно. Сидит и ждет своего часа, чтобы выскочить, высмеять, вытащить на свет божий накопившуюся дрянь. Очистить нашу жизнь нашим же смехом, нахулиганить, набедокурить и снова скрыться, оставив недоуменные вопросы одних и улыбки других.