Вопрос чем-то напоминает математическую задачку. Чтобы найти ответ, нужно доказать, что так быть не может, или же найти хотя бы одно решение. Второй путь значительно сложнее — сомневаюсь, что тот, кто уже достиг высокой цели преступным путем, сознается в содеянном. Самому же убивать и обманывать не хочется. Вот, решение найдено! Человеческая природа не допустит.
А действительно ли не допустит? Или, может, есть особые люди, которым всё позволено? На похожие вопросы отвечает теория Родиона Романовича Раскольникова.
Представьте умного студента, перебивающегося с хлеба на воду. Естественно, он обозлится практически на весь мир, уйдет в себя, начнет интенсивно думать. Его воспаленный мозг может начать работать в любом направлении. Мозг Родиона Раскольникова выбрал свой путь: придумал новую теорию.
Эта теория неверна, несмотря на все сови замечательные свойства. К сожалению, я дошел до этого лишь несколько дней назад. С общественного блага, ради которого можно преступить формальный закон, достаточно легко перескочить на личное. Счастье отдельно взятого человека не всегда сопутствует счастью окружающих, часто даже наоборот. Пример тому — Лужин. «И вот мечта стольких лет почти уже осуществилась: красота и образование Авдотьи Романовны поразили его; беспомощное положение её раззадорило его до крайности. Тут являлось даже несколько более того, о чем он мечтал: явилась девушка гордая, характерная, добродетельная, воспитанием и развитием выше его (он чувствовал это), и такое-то существо будет рабски благодарно ему всю жизнь за его подвиг и благоговейно уничтожится перед ним, а он-то будет безгранично и всецело владычествовать!» Женившись на Авдотье Романовне, он был бы очень рад, но его супруга, её мать и брат оказались бы сильно огорчены.
Таким образом, каждый в погоне за собственным идеалом счастья обособится от общества. Оно распадется на кучу ненавидящих друг друга «вшей» и со временем истребит себя.
«Весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве, идущей из глубины Азии на Европу. Все должны были погибнуть, кроме некоторых, весьма немногих избранных. Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти существа были духи, одаренные умом и волей. Люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные. Никогда не считали непоколебимее своих приговоров, своих научных выводов, своих нравственных убеждений и верований. Целые селения, целые города и народы заражались и сумасшествовали. Все были в тревоге и не понимали друг друга, всякий думал, что в нем в одном и заключается истина, и мучился, глядя на других, бил себя в грудь, плакал и ломал себе руки. Не знали, кого и как судить, не могли согласиться, что считать злом, что добром. Не знали, кого обвинять, кого оправдывать. Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе. Собирались друг на друга целыми армиями, но армии, уже в походе, вдруг начинали сами терзать себя, ряды расстраивались, воины бросались друг на друга, кололись и резались, кусали и ели друг друга. В городах целый день били в набат: созывали всех, но кто и для его зовет, никто не знал того, а все были в тревоге. Оставили самые обыкновенные ремесла, потому что всякий предлагал свои мысли, свои поправки, и не могли согласиться; остановилось земледелие. Кое-где люди сбегались в кучи, соглашались вместе на что-нибудь, клялись не расставаться, — но тотчас же начинали что-нибудь совершенно другое, чем сейчас же сами предполагали, начинали обвинять друг друга, дрались и резались. Начались пожары, начался голод. Все и все погибало.»
Однако с течением времени на Земле становится всё больше и больше людей, значит, теория неверна. Пока писал, вспомнил Ницше и его теорию «белокурой бестии». Последствия идей этого философа — фашизм, Гитлер и вторая мировая война — запомнятся человечеству надолго. А ведь мысли Родиона Романовича и Ницше похожи!
Человек по своей природе, изначально, честен и добр. За каждый неправильный поступок человек осуждает себя. «Они сами себя себя посекут, потому что очень благонравны; иные друг дружке эту услугу оказывают, а другие сами себя собственноручно… Такой закон есть.»
Как определить, является ли какой-либо шаг человека правильным? Для христиан главным мерилом добра и зла является Библия. Ясно, что за грехи приходится расплачиваться. При этом то, что совершил Раскольников — убийство,— самый страшный грех. И за него большое наказание.
Фактически, жертва — то же преступление, но совершенное для других. При этом человек забывает о себе. Возвышает других, унижая себя. «Ибо кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится» (Мат. 23, 12) Получается, что жертвующий на самом деле оказывается выше многих. В этом заключается объяснение парадокса отношения каторжников к Соне Мармеладовой. Маловероятно, что до них не доходили слухи о её прошлом. Тем не менее, арестанты видели, что Соня пожертвовала собой и продолжает делать это ради Раскольникова. Это достойно уважения.
«Она у них не заискивала; встречали они ее редко, иногда только на работах, когда она приходила на одну минутку, чтобы повидать его. А между тем все уже знали ее, знали и то, что она за ним последовала, знали, как она живет, где живет. Денег она им не давала, особенных услуг не оказывала. Раз только, на рождестве, принесла она на весь острог подаяние: пирогов и калачей. Но мало-помалу между ними и Соней завязались некоторые более близкие отношения: она писала им письма к их родным и отправляла их на почту. Их родственники и родственницы, приезжавшие в город, оставляли, по указанию их, в руках Сони вещи для них и даже деньги. Жены их и любовницы знали ее и ходили к ней. И когда она являлась на работах, приходя к Раскольникову, или встречалась с партией арестантов, идущих на работы, — все снимали шапки, все кланялись: «Матушка, Софья Семеновна, мать ты наша, нежная, болезная!» — говорили эти грубые, клейменые каторжные этому маленькому и худенькому созданию. Она улыбалась и откланивалась, и все они любили, когда она им улыбалась. Они любили даже ее походку, оборачивались посмотреть ей вслед, как она идет, и хвалили ее; хвалили ее даже за то, что она такая маленькая, даже уж не знали, за что похвалить. К ней даже ходили лечиться.»
Я вплотную подошел к христианскому социализму Достоевского. По его теории, общество всеобщего благоденствия наступит, когда люди придут к вере в Бога. Высшая цель при этом — жертва. Именно тогда человечество станет бессмертным.
Получается, что высокой цели все-таки можно достичь преступным путем. Правда, назвать жертву преступлением можно с очень большой натяжкой, ведь это не грех. Сам вопрос кардинально меняет смысл: «Можно ли достичь высокой цели праведным путем?» Ответ, однозначно, положительный. Здесь даже объяснять ничего не надо.
Если же принять вопрос в точности таким, какой он есть, ответ отрицательный. Нельзя достичь чего-то хорошего путем греха. В любом случае расплата будет.
«Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое несчастие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою» (Рим. Павла 1, 18).
