Мы сочувствуем недоверию ямщика к господам, действительно погубившим его несчастную жену Грушу. Но сочувствие это сталкивается с глубоким невежеством ямщика: он с недоверием относится к просвещению и в нем видит, пустую господскую причуду:
На какой-то патрет все глядит
Да читает какую-то книжку…
Иногда страх меня, слышь ты, щемит,
Что погубит она и сынишку:
Учит грамоте, моет, стрижет…
И вот в заключение раздела снова тянется дорога — «небо, ельник и песок». Внешне она так же невесела и неприветлива, как и в первом стихотворении. Но в народном сознании совершается между тем благотворный переворот:
Вижу я в котомке книжку. Знаю: батька на сынишку.
Так, учиться ты идешь… Издержал последний грош.
Тянется дорога, и на наших глазах изменяется, светлеет крестьянская Русь, устремляясь к знанию, к университету. Пронизывающий стихи образ дороги приобретает у Некрасова не только бытовой, но и условный, метафорический смысл: он усиливает ощущение перемены в духовном мире крестьянина.
Некрасов-поэт очень чуток к тем изменениям, которые совершаются в народной среде. В его стихах крестьянская жизнь изображается по-новому, не как у предшественников и современников. На избранный Некрасовым сюжет существовало много стихов, в которых мчались удалые тройки, звенели колокольчики под дугой, звучали песни ямщиков. В начале своего стихотворения «В дороге» Некрасов именно об этом и напоминает читателю: Скучно! Скучно!.. Ямщик удалой, Разгони чем-нибудь мою скуку Песню, что ли, приятель, запой ‘• Про рекрутский набор и разлуку…
Но сразу же, круто, решительно, он обрывает обычный и привычный в русской поэзии ход. Что поражает нас в этом стихотворении? Конечно же, речь ямщика, начисто лишенная привычных народно-песенных интонаций. Кажется, будто голая проза бесцеремонно ворвалась в стихи: говор ямщика коряв и груб, насыщен диалектизмами.
В первом разделе поэтического сборника 1856 года определились не только пути движения и роста народного самосознания, но и формы изображения народной жизни. Стихотворение «В дороге» — это начальный этап: здесь лирическое «я» Некрасова еще в значительной степени отстранено от сознания ямщика. Голос ямщика предоставлен самому себе, голос автора — тоже. Но по мере того как в народной жизни открывается поэту высокое нравственное содержание, преодолевается лирическая разобщенность, торжествует поэтическое «многоголосье». Прислушаемся, как звучат те же голоса в стихотворении «Школьник»:
— Ну, пошел же, ради Бога!
Небо, ельник и песок —
Невеселая дорога…
Эй! садись ко мне, дружок!
Чьи мы слышим слова? Русского интеллигента, дворянина, едущего по невеселому нашему проселку, или ямщика-крестьянина, понукающего усталых лошадей? По-видимому, и того и другого, два эти голоса слились в один.
О ком идет речь в стихотворении «Несжатая полоса»? Как будто о больном крестьянине. Даже приметы осеннего пейзажа — «поля опустели» — схвачены здесь глазами пахаря. И беда осмыслена с крестьянской точки зрения: жаль неубранной полосы, несобранного урожая. По-крестьянски одушевляется и земля-кормилица: «Кажётся, шепчут колосья друг другу…» «Помирать собрался, а рожь сей»,— говорили в народе. И с наступлением смертного часа крестьянин думал не о себе, а о земле, которая останется без него сиротою. Но читаешь стихотворение и все более и более ощущаешь, что это очень личные, очень лирические стихи, что глазами пахаря поэт смотрит на себя. Так оно и было. «Несжатую полосу» Некрасов писал тяжело больным, перед отъездом за границу на лечение в 1855 году. Поэта одолевали грустные мысли: казалось, что дни уже сочтены, что в Россию он может не вернуться. И тут мужественное отношение народа к бедам и несчастьям помогало Некрасову выстоять перед ударом судьбы, сохранить духовные силы. Образ «несжатой полосы», как и образ «дороги» в предыдущих стихах, обретает у Некрасова переносный, метафорический смысл: это и крестьянская нива, но и «нива» поэтического труда, тяга к котором; у больного поэта сильнее смерти, как сильнее смерти любовь хлебороба к труду на земле, к трудовой ниве.
В свое время Достоевский в речи о Пушкине говорил, о «всемирной отзывчивости» русского национального поэта, умевшего чувствовать чужое как свое, проникаться духом иных национальных культур. Некрасов многое от Пушкина унаследовал. Муза его удивительно прислушлива к народному миропониманию, к разным, подчас очень далеким от поэта характерам людей. Это качество некрасовского таланта проявилось не только в лирике, но и в поэмах из народной жизни, а в науке получило название поэтического «многоголосья».
