Образ времени со своими проблемами, героями, исканиями, сомнениями был в центре внимания классиков XIX и XX веков. Художественное воплощение эпохи, в которую жили и творили писатели и поэты, влияло на формирование взглядов не только их современников, но и потомков. Таким властителем дум был, безусловно, поэт Сергей Есенин.
Поэзия Есенина — источник глубоких раздумий над многими социально-философскими проблемами: история и революция, государство и народ, деревня и город, народ и отдельная личность.
Переживая, осмысливая трагедию России 20-х годов, Есенин предопределил, предвидел все, о чем мы только недавно заговорили вслух после семидесятилетней безгласности. С потрясающей силой запечатлел Есенин то «новое», что насильственно внедрялось в быт русской деревни, «взрывало» его изнутри и привело теперь ко всем известному состоянию. Есенин написал в письме свои впечатления тех лет: «Был в деревне. Все рушится… Конец всему». Поэта потрясло полное вырождение патриархальной деревни: убогий быт разоренной годами «междоусобного раздора» деревни, «календарный Ленин» вместо выброшенных сестрами-комсомолка- ми икон, «Капитал» вместо Библии.
Поэма «Анна Снегина», написанная незадолго до смерти поэта — в 1924 году, явилась своеобразным обобщением размышлений Есенина «об этом драматическом и противоречивом времени и вобрала в себя многие мотивы и образы его лирики.
В центре поэмы — личность автора. Его отношение к миру пронизывает все содержание поэмы и объединяет происходящие события. Сама поэма отличается многоголосием, что отвечает духу изображаемой эпохи, борьбе человеческих страстей. В поэме тесно переплетаются лирическое и эпическое начала.
Главная ее тема — личная. «Эпические» события раскрываются через судьбу, сознание, чувства поэта и главной героини. Само название говорит о том, что в центре — судьба человека, женщины, на фоне исторического развала старой России. Имя героини звучит поэтично и многозначно. Снегина — символ чистоты белого снега — перекликается с весенним цветением белой, как снег, черемухи и обозначает, по Есенину, символ утраченной навсегда юности. Кроме того, эта поэтичность выглядит очевидным диссонансом на фоне времени.
Тема времени и тема родины в поэме тесно связаны. Действие начинается на рязанской земле в 1917 году и заканчивается 1923 годом. За судьбой одного из уголков русской земли угадывается судьба страны и народа.
Изменения в жизни деревни, в облике русского мужика начинают раскрываться с первых строк поэмы — в рассказе возницы, который доставляет поэта, давно не бывшего в родных местах. Скрытый конфликт благополучного села Радово («У каждого сад и гумно») с бедствующей деревней Криуши, которая «пахала одной сохой», приводит к братоубийственной войне. Криушане, уличенные в воровстве леса, первыми начинают побоище: «…они в топоры, мы тож». А дальше и расправа с деспотичным старшиной, который представлял на селе власть.
Революционное время вседозволенности выдвинуло из рядов криушан местного лидера Прона Оглоблина, не имеющего каких-либо жизненных стремлений, кроме как «выпить в шинке самогонки». Этот сельский революционер- «драчун, грубиян», который «с утра по неделям пьян…» Старуха- мельничиха говорит так о Проне, считая его разрушителем, к тому же убийцей. Есенин подчеркивает пугачевское начало в Проне, который, как царь, стоит над народом:
Оглоблин стоит у ворот
И спьяну в печенки и в душу
Костит обнищалый народ:
«Эй вы!
Тараканье отродье!
Все к Снегиной!
Р-раз и квас
Даешь, мол, твои угодья
Без всякого выкупа с нас!»
«Тараканье отродье!» — вот как обращается к народу герой, в котором многие в былые времена увидели большевика-ленинца. Страшный, в сущности, тип, порожденный переломной эпохой.
Пристрастие к спиртному отличает и другого Оглоблина, проновского брата Лабутю, кабацкого попрошайку, лгуна и труса. Он «с важной осанкой, как некий седой ветеран», оказался «в Совете» и живет, «не мозоля рук». Если судьба Прона, при всех его отрицательных сторонах, приобретает в связи с его гибелью трагическое звучание, то жизнь Лабути — жалкий, отвратительный фарс. Замечательно, что именно Лабутя «поехал первым описывать онегинский дом» и арестовал всех его жителей, спасенных впоследствии от скорого суда добрым мельником.
Образ мельника — это воплощенная доброта, близость к природе, милосердие и человечность. Его образ пронизан лиризмом и дорог автору как одно из самых светлых и добрых народных начал. Не случайно мельник в поэме постоянно соединяет людей. Мельник олицетворяет русский национальный характер в его «идеальном» варианте и этим как бы противостоит поэту, чья душа оскорблена и озлоблена и в ней чувствуется надрыв.
В таком «развороченном бурей» времени, когда «чумазый сброд играл по дворам на роялях коровам тамбовским фокстрот», когда лилась кровь и разрушались естественные человеческие связи, светло и грустно выглядит судьба Анны Снегиной, выписанной Есениным в лучших традициях русской классики. Героиня предстает перед нами в дымке романтического прошлого — «счастливой были» — и сурового настоящего. Мираж воспоминаний, «девушка в белой накидке» исчезли в «прекрасном далеке» юности. Теперь же героиня, овдовевшая, лишенная состояния, вынужденная покинуть родину, поражает своим христианским всепрощением:
Скажите,
Вам больно, Анна,
За ваш хуторской разор?
Но как-то печально и странно
Она опускала свой взор…
Она не испытывает к крестьянам, разорившим ее, ни злобы, ни ненависти. Эмиграция тоже не озлобляет ее: со светлой грустью вспоминает она свое невозвратимое прошлое. Несмотря на драматизм судьбы помещицы Анны Снегиной, от ее образа веет добротой и человечностью. Гуманистическое начало поэмы звучит особенно пронзительно в связи с осуждением войны — империалистической и братоубийственной. Война осуждается всем ходом поэмы, разными ее персонажами и ситуациями: мельником и его старухой, возницей, событиями жизни А. Снегиной.
Война мне всю душу изъела.
За чей-то чужой интерес
Стрелял я в мне близкое тело
И грудью на брата лез.
Образ времени предстает в поэме в своем трагическом обличье. Поэтическая оценка событий поражает человечностью, «лелеющей душу гуманностью», ибо только поэт-патриот, испытанный гуманист, видя «сколько зарыто в ямах», сколько «уродов теперь и калек», мог написать:
Я думаю,
Как прекрасна
Земля
И на ней человек!
