Вероятно, у каждого писателя есть произведение, в котором он наиболее полно и объемно излагает свои взгляды на интересующие его проблемы. Для Ф.М. Достоевского, великого мастера психологического описания человека, таким произведением стал роман «Преступление и наказание».
В этом романе на суд вынесена история бедного студента Родиона Раскольникова, сочинившего страшную теорию, согласно которой одни люди, относящиеся к высшим существам, могут ради благой цели убивать других, «тварей дрожащих». Самого Себя Раскольников, разумеется, причислял к первым. Создав эту теорию, он решает проверить ее на практике и убивает старуху-процентщицу и ее сестру. Но, оказывается, ему не по силам жить дальше по-прежнему с таким тяжелым грузом на плечах.
Ужасаясь теории Раскольникова, но в то же время видя, как далеко его душа отошла от человеческого тепла и света, автор вводит образ спасительницы в лице Сонечки Мармеладовой. Достоевский был писателем-гуманистом и верил, что добро должно быть действенным, а не просто присутствовать как некий абстрактный знак или символ. Поэтому Соня начинает играть в романе активную роль именно в момент раскаяния главного героя, и именно ей принадлежит главная заслуга в очищении и преображении Раскольникова.
До этого Соня лишь эпизодически появлялась в зарисовках петербургской уличной жизни, сначала как мысль, как рассказ Мармеладова в трактире о семье, о дочери с «желтым билетом», потом косвенно — как фигура мимолетного видения Раскольникова из «их мира» на улице: какая-то девочка, белокуренькая, пьяненькая, кем-то только что обиженная, потом мелькнула подпевавшая шарманщику девушка в кринолине, в мантильке, в соломенной шляпке с огненного цвета пером. Все это по крупицам внешний облик Сони, такой она предстанет, прямо с улицы, у постели умирающего отца. Только все внутреннее в ней — категорическое опровержение крикливо-нищенского наряда.
Пойти по «желтому билету» Сонечку вынудила ее жизнь «среди голодных детей, безобразных криков и попреков», с несчастным отцом-пьяницей и «сумасшедшей от горя» мачехой. Свой первый «заработок» — тридцать целковых — она «молча выложила» перед Катериной Ивановной, а та «весь вечер в ногах у ней на коленках простояла, ноги ей целовала…». Так же молча («Так не на земле, а там… о людях тоскуют, плачут, а не укоряют») Соня подала отцу на похмелье последние тридцать копеек. Позор коснулся ее «только механически; настоящий разврат еще не проник ни одною каплей в ее сердце». Положение этой девушки в обществе, «к несчастью, далеко не одиночное и не исключительное». Перед ней, как сначала полагает Раскольников, открыты три дороги: «броситься в канаву, попасть в сумасшедший дом или… броситься в разврат, одурманивающий ум и окаменяющий сердце». Так рассуждает большинство, только один Лебезятников — приверженец «новой» жизни в «коммунах» — смотрит на действия Сони «как на энергический и олицетворенный протест против устройства общества» и глубоко уважает ее за это.
Сама же Сонечка считает себя «великой грешницей». Мысль о «бесчестном и позорном ее положении» давно истерзала душу ее до «чудовищной боли». Робкая от природы, Соня знает, что «ее легче погубить, чем кого бы то ни было», что обидеть ее может каждый «почти безнаказанно». И поэтому кротостью, покорностью «перед всем и каждым» всегда старается избежать «беды». Поступок Лужина, называющего Соню «девицей отъявленного поведения» и подло представляющего ее «воровкой», заставляет девушку ощутить мучительное чувство беспомощности — ей становится «уж слишком тяжело». И тем не менее на вопрос Раскольникова: «Лужину ли жить и делать мерзости или умирать Катерине Ивановне?» — она отвечает: «Да ведь я Божьего Промысла знать не могу… И кто меня тут судьей поставил: кому жить, кому не жить?» Любой человек для нее— не «вошь».
«Ненасытимое сострадание» к ближнему, всепрощающая доброта Сонечки настолько велики, что она «свое последнее платье скинет, продаст, босая пойдет, а вам отдаст, коль вам надо будет». Она «верит, что во всем справедливость должна быть… И хоть мучайте ее, она несправедливого не сделает». Жизненную силу Сонечке дает вера в Бога: «Что ж бы я без Бога-то была?» Когда Соня «горячо и страстно» читает Раскольникову главы Евангелия от Иоанна о воскресении Лазаря, ее охватывает чувство «великого торжества» — будто она воочию видит, как «вышел умерший».
Этот ее внутренний духовный стержень, помогающий сохранить нравственную красоту, безграничная вера в добро и в Бога поражают Раскольникова и заставляют его впервые задуматься над моральной стороной его мыслей и действий. Родион приходит к Сонечке с признанием в совершенном убийстве, чтобы переложить на нее «хоть часть своих мук», и встречает «беспокойный и до муки заботливый взгляд ее», видит одну лишь любовь. Ведь Соня понимает только то, что он «ужасно, бесконечно несчастен». «Нет тебя несчастнее никого теперь в целом свете!» — восклицает она и бросается перед Раскольниковым на колени, обнимает и целует его, обещает никогда и нигде не оставлять. При этом Сонечка не испытывает «ни малейшего отвращения, ни малейшего омерзения к нему», он не чувствует «ни малейшего содрогания в ее руке». Соня осознает только, что Раскольников — богохульник, который ничего не понимает (» От Бога вы отошли, и Бог вас дьяволу предал»), и предлагает ему «страдание принять и искупить себя им», «сию же минуту» пойти на перекресток, поцеловать землю, поклониться «всему свету» и произнести вслух: «Я убил!» — «Тогда Бог опять жизни тебе пошлет».
В то же время Соня для Раскольникова представляет собой «неумолимый приговор, решение без перемены» — «тут — или ее дорога, или его». Благословляя на будущее страдание, девушка надевает на грудь Родиону «простонародный» кипарисный крестик, а когда он начинает колебаться, встречает его таким диким взглядом, что он не может не заявить на себя.
Сонечка навещает Раскольникова в тюрьме, а затем (на деньги, оставленные ей Свидригайловым) отправляется за ним в Сибирь. Там она пользуется непонятной для Раскольникова любовью всех арестантов. Каторжники кланяются ей, хвалят и благодарят за все. Она для них «Матушка, Софья Семеновна, мать… нежная, болезная!», бесконечно добрая, понимающая и сострадающая. Соня, которая в своей недолгой жизни уже перенесла все мыслимые и немыслимые страдания и унижения, сумела сохранить нравственную чистоту, незамутненность разума и сердца. Недаром Раскольников кланяется Соне, говоря, что кланяется всему страданию и горю человеческому.
Образ Сонечки вобрал в себя всю мировую несправедливость, мировую скорбь. Она выступает в романе от лица всех «униженных и оскорбленных». Именно такая девушка, с такой жизненной историей, с таким пониманием мира нужна была Достоевскому для спасения и очищения главного героя. Ведь Раскольников — это не обычный, заурядный преступник, а человек, которого захватила идея и который в силу своих личных качеств не может отказаться от нее, не проверив на деле. Решившись на пробу, Раскольников мысленно уже поделил всех людей на «тварей дрожащих» и «право имеющих», а потому лишь некоторые, очень немногие, могли повлиять к тому времени на его мироощущение. Именно Соня, заключавшая в себе, по мысли писателя, христианский идеал добра, смогла выстоять и победить в противоборстве с античеловеческой идеей Родиона.
Соня Мармеладова, жертва мира Лужиных и Свидригайловых и вместе с тем новая совесть Раскольникова, стала носительницей ноной философии противостояния и ответа злу. Эта хрупкая девушка, наделенная чутким всепрощающим сердцем, способна видеть чужое горе и сопереживать чужому страданию. Но неправильно видеть в Сонечке только смирение перед несчастьями жизни, в ней есть и активность, и страстность неприятия порока, и сила, и деятельная любовь к человеку.
Убежденная в религиозном братстве обездоленных и в возможности воскресить человека, она стремится спасти Раскольникова и не только говорит ему о необходимости искупить его вину всенародным покаянием и страданием, но и побуждает его явиться к людям. Именно ее несокрушимая деятельная вера становится источником возрождения героя.
Образу Сонечки Мармеладовой автор «Преступления и наказания» отводит одно из главных мест в своем романе, так как образ этот воплощает в себе и мировую скорбь, и божественную, непоколебимую веру в силу добра. Возможно, в этом образе воплотились духовные искания и самого Ф. М. Достоевского.