Существует мнение, что Н. В. Гоголь задумал создать поэму «Мертвые души» по аналогии с поэмой Данте «Божественная комедия». Это и определило предполагаемую трехчастную композицию будущего произведения. «Божественная комедия» состоит из трех частей: «Ад», «Чистилище», «Рай», которым должны были соответствовать задуманные Гоголем три тома «Мертвых душ». В первом томе Гоголь стремился показать страшную российскую действительность, воссоздать «ад» современной жизни. Во втором и третьем томах Гоголь хотел показать возрождение России. Себя Гоголь видел писателем-проповедником, который на страницах своего произведения рисует картину возрождения России, выводит ее из тупика.
В своей статье «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность», начатой еще до «Мертвых душ», Гоголь писал: «Поэзия наша не выразила нам нигде русского человека вполне, ни в том виде, в котором он должен быть, ни в той действительности, в какой он есть». Здесь, по сути дела, намечена задача, которую Гоголь собирался решать в первом томе. В первом томе он показывает не только страшную действительность, но и рисует в лирических отступлениях (то есть в своей душе) идеальный образ России и ее народа. Ведь именно потому, что у Гоголя есть идеал в сердце, он может заметить всю мерзость и пошлость современной ему жизни, которая отразилась в реальном мире поэмы.
Что представляет собой этот реальный мир «Мертвых душ»?
Это мир, типичными представителями которого являются Манилов, Ноздрев, Собакевич, полицмейстер, прокурор и многие другие. Гоголь описывает всех их со злой иронией, не щадя и не жалея. Он показывает их смешными, но в то же время очень страшными. Ведь это не люди, а лишь бледное, уродливое подобие людей. В них не осталось ничего человеческого; они всегда были такими, какие есть сейчас. Гоголь описывает не болезнь их душ, а смерть.
Реальный мир «Мертвых душ» страшен, отвратителен и безумен. Это мир, лишенный духовных ценностей, мир безнравственности, человеческих недостатков, доведенных Гоголем до абсурда. Когда я читаю у Гоголя об этом искаженном мире, у меня перед глазами встают картины Франсиско Гойи с его страшными, уродливыми карикатурами на людей.
Понятно, этот мир, этот «ад» не место для гоголевского идеала, поэтому идеал Гоголя в первом томе «Мертвых душ» находится еще только в лирических отступлениях и отделен от реального мира огромной пропастью.
Помещики, жители губернского города N не единственные обитатели реального мира. В нем живут также и крестьяне. Но Гоголь никак не выделяет живых крестьян из толпы безнравственных Маниловых, ноздревых и прокуроров, он ставит простой народ на один уровень с ними. Живые крестьяне в действительности предстают перед читателями как пьяницы и невежды. Мужики, спорящие, доедет ли колесо до Москвы; бестолковые дядя Митяй и дядя Миняй; крепостной Манилова, просящийся на заработки, а сам идущий пьянствовать, — все они не вызывают симпатии ни у читателей, ни у самого автора: он описывает их с такой же злой иронией, как и помещиков.
Мне кажется, что исключения все-таки составляют главные представители народа в поэме — Селифан и Петрушка. В их описании уже нет той злой иронии; повествователь изображает их добрее. И хотя в Селифане мы не видим высокой духовности и нравственности, часто он бывает бестолков, туп и ленив, он все-таки отличается от дяди Митяя и дяди Миняя, от мужиков с колесом. Часто Гоголь смеется над Селифаном, но это добрый смех, смех от души. С образом Селифана связаны размышления повествователя о душе простого народа, попытка понять его психологию (например, в X главе, в лирическом отступлении о значении почесывания в затылке у русского народа: «Что означало это почесывание? и вообще, что оно значит? Досада ли на то, что вот не удалась задуманная назавтра сходка со своим братом… или уже завязалась в новом месте какая зазнобушка сердечная… Или, просто, жаль оставлять уже отогретое место на людской кухне под тулупом, с тем чтобы вновь тащиться под дождь и слякоть и всякую дорожную невзгоду?»).
В «Мертвых душах» выразителем идеального является народная Россия, описанная в лирических отступлениях. Гоголь представляет свой идеал как бы в двух ракурсах: как обобщенный образ народа в лирических отступлениях и как конкретизацию этого идеала в образах мертвых крестьян, «мертвых душ».
Обобщенный образ народа в лирических отступлениях описан повествователем так же, как и в идеальном мире «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Перед нами предстает народ, который обладает «живым и бойким» умом, который носит в себе «залог сил», народ, «полный творящих способностей души, своей яркой особенности и других даров Бога». Гоголь высоко ценит эти качества народа, он ими восхищается и заставляет восхищаться читателей. В заключительном лирическом отступлении повествователь замечает, что «птица-тройка», летящая по необъятным просторам, могла родиться только у «бойкого народа». Для Гоголя образ русской тройки, приобретающий в поэме символическое значение, неразрывно связан с образом «ярославского расторопного мужика», который «живьем с одним только топором да молотом» смастерил чудо-экипаж, и с образом ямщика, который без труда управляет этой бешено несущейся вперед тройкой.
Гоголь конкретизирует обобщенный идеал народа в образах мертвых крестьян, причем в основном рассуждения об их характерах и судьбах он вкладывает в уста Чичикова. Переписывая имена только что купленных им крестьян, Чичиков рисует в своем воображении их земную жизнь. Он представляет себе, что они были за люди, как они жили, как сложилась их судьба и от чего они умерли.
Внутренняя речь Чичикова при этом меняется: он забывает свой книжный, высокий стиль и начинает говорить простым, приближенным к народному языком: «Батюшки мои, сколько вас здесь напичкано! что вы, сердечные мои, поделывали на своем веку?» Изменение стиля речи, с одной стороны, подчеркивает нестатичность образа Чичикова, человечность его характера, с другой стороны, наверное, Гоголь не хочет нарушать цельность народного образа.
Вообще, размышления подобного рода не свойственны Чичикову, если судить по его характеру. Складывается впечатление, что в VII главе размышляет не Чичиков — сам Гоголь говорит за него. Вот что писал по этому поводу В. Г. Белинский: «Здесь поэт явно отдал ему (Чичикову) свои собственные благороднейшие и чистейшие слезы, незримые и невидимые миру… И заставил его высказать то, что должен был выговорить от своего лица».
Образы мертвых крестьян в поэме идеальны. В их описании центральное место занимает мотив богатырства. Гоголь наделяет своих крестьян сказочными, богатырскими чертами. Богатырь плотник Степан Пробка (вот как описывает его Собакевич: «Ведь что за силища была! Служи он в гвардии, ему бы бог знает что дали, трех аршин с вершком ростом!»), сапожник Максим Телятников, чудо-каретник Михеев (о котором также рассказывал сам Собакевич) — все они предстают перед читателями как трудолюбивые, умелые, смелые люди.
Трудно не заметить, с каким участием повествователь пишет об этих мужиках. Он жалеет их, сочувствует тяжелой жизни бурлаков и беглых крестьян, которые вынуждены воровать. Гоголь противопоставляет этот мертвый народ, но с живой душой, живому народу поэмы, чья душа мертва.
Лирические отступления «Мертвых душ» и размышления Чичикова о судьбах некогда живущих крестьян построены на других поэтических законах, чем главная, сюжетная часть поэмы, в которой Гоголь применяет свои излюбленные приемы — детализацию, овеществление людей и очеловечивание вещей. В лирических отступлениях звучит музыка человеческого слова.
Образ народа в поэме «Мертвые души» постепенно перерастает в образ России. Изображение Руси в лирических отступлениях идеально. Гоголь противопоставляет свой идеал пошлой русской действительности, описываемой в реальном мире «Мертвых душ». В лирических отступлениях взор автора обращается к «необъятному простору», «могучему пространству» русской земли. Эти размышления о Руси приобретают также идеальный характер: «Здесь ли в небе не родиться беспредельной мысли, когда есть место, где развернуться и пройти ему?» Но эти размышления об идеальной России не ослепляют автора, наоборот, говоря о своем идеале, он замечает все недостатки, все отрицательные стороны русской действительности и пишет о них. Делает он это потому, что горячо любит Россию и надеется на ее возрождение. Гоголь хочет, чтобы люди, прочитав его поэму, ужаснулись своей жизни и изменились к лучшему. Не случайно в повествование вставлена притча о Мокие Кифовиче, в которой Гоголь как бы намекает на воспитательную цель своей поэмы. Хороший родитель не тот, кто скрывает недостатки своего сына, а тот, кто, воспитывая, указывает ему на них. Так и Гоголь, болея душой за Россию, желает изменить страшную действительность, считает своим долгом говорить правду.
В последней главе поэмы бричка Чичикова, русская тройка, превращается в символический образ России, стремительно несущейся в неведомую даль. И хотя сам повествователь не знает, куда она несется, патриотический пафос этого лирического отступления указывает, что Гоголь верит в Россию и ее счастливое будущее.
В первом томе «Мертвых душ» Гоголь рисует идеальный образ народа и России. Но этот идеал далек от действительности. Во втором томе поэмы Гоголь хотел найти и изобразить идеал русского помещика в реальной жизни. Гоголь вовсе не был против крепостного права. Русский философ Н. Бердяев считал, что Гоголь видел метафизическую глубину зла, а не социальное его проявление. Бердяев говорил: «И сейчас, после всех реформ и революций, Россия полна мертвыми душами и ревизорами, и гоголевские образы не умерли, не отошли в прошлое… И советская, коммунистическая Россия полна рожами и харями, и в ней искажен человеческий образ». Гоголь считал, что человек должен выполнять свои общечеловеческие обязанности перед Богом согласно своему положению. Если Бог сделал тебя помещиком, ты должен заботиться о своих крестьянах, не оставаться равнодушным к ним, как Манилов. Ведь Манилов даже не знал, сколько у него крестьян. Больше всех из помещиков первого тома к гоголевскому идеалу приближены Собакевич и Коробочка. Ведь они хорошо знали своих крестьян, знали их привычки и характер.
Таким образом, в первом томе «Мертвых душ» Гоголь показывает нам не только странную действительность современной ему российской жизни, но и одновременно в лирических отступлениях Гоголь рисует нам свой идеал России и русского народа, который, как мы можем заметить, очень далек от современной жизни. Во
втором и третьем томах своего произведения Гоголь задумывал перенести этот идеал в реальный мир, то есть воплотить его в действительность. Ведь Гоголь горячо верил, что Россия не всегда будет в «аду», что она способна к возрождению и возрождение это обязательно наступит. Но, к сожалению, Гоголь так и не смог показать переворот в душе русского человека, его возрождение; ему не удалось найти идеальных героев в российской действительности. В этом и заключается эстетическая трагедия Гоголя, которая потом переросла в трагедию всей его жизни.
