1часть. Контрастная картина: сырое ущелье,
где темно и сыро, и яркое солнце, бездонное синее небо, вечные
горы, море. По контрасту выбраны и участники событий: Уж
и Сокол. Уж (тварь ползущая) — символ приземленности, бескрылости.
Сокол (птица) — символ свободы.
Израненный Сокол упал в ущелье, где мирно спал Уж, не ведающий
о битвах жизни.
Легенда — это такой жанр, в котором фантастические
события наполняются реальным смыслом, для передачи
этого смысла используются символы.
В частности, автор используют символы Ужа и Сокола. Уж олицетворяет
приземленность, отсутствие высоких идеалов. Сокол —
символ свободы, высокой идеи. Автор нам не уточняет, в какой битве
участвовал Сокол — для фантастического, романтического произведения
это совсем неважно. Важно другое: Сокол — гордая птица,
а уж — трусливое, боязливое существо.
Между Соколом и Ужом состоялся диалог, из которого читатель
узнает об их жизненных идеалах. Каждый из участников событий
наделен своей природой, и каждый живет согласно ей. Уж не может
летать, а Сокол не может ползать, но романтизм с этим считаться не
собирается. У него своя логика.
Сокол полон презрения к Ужу, который не понимает высокого
назначения полетов. Каждый из них высказывает свои представления
о жизни, звучащие как афоризмы. Умирающий Сокол не сожалеет
о своей жизни, полной опасности: Я славно пожил!… Я знаю счастье!…
Я храбро бился!… Я видел небо… В свою очередь эти гордые
слова, полные высокой идеи, вызвали у Ужа ироническую усмешку:
Летай иль ползай, конец известен: все в землю лягут, все прахом
будет…Эта мысль действительно выражает мудрость жизни, любое
живое существо рождается и умирает, но автор, отдавая Ужу эти
мысли, не спешит дать им утверждение. Уж проникся сочувствием
к раненой птице и посоветовал Соколу еще раз подняться в небо,
о котором он так страстно сожалел. И далее по сюжету Сокол еще
раз пытался взлететь, но…упал как камень в море: Волна потока
его схватила и, кровь омывши, одела в пену, умчала в море. А волны
моря с печальным ревом о камень бились… Итрупа птицы не видно
было в морском пространстве. Используя прием олицетворения,
выстраивая слова в определенном ритме, автор выражает свое печальное
восхищение мужеством смелой птицы. И житейская мудрость
Ужа меркнет перед такой неудержимостью жить и погибнуть
ради идеи свободы.
2 часть. Уж задумался о подвиге птицы, слова о небе, где так
прекрасно, пробудили в желание попробовать прелесть полетов, но,
конечно же, у него ничего не вышло: Рожденный ползать -летать
не может! Забыв об этом, он пал на камни, но не убился, арассмеялся.
— Так в чем прелесть полетов в небо! Она — в паденье!… Смешные
птицы! Земли не зная, на ней тоскуя, они стремятся высоко в
небо и ищут жизни в пустыне знойной. Там только пусто. Там много
света, но нет там пищи и нет опоры живому телу. Зачем же гордость?
Зачем укоры? Затем, чтоб ею прикрыть безумство своих желаний
и скрыть за ними свою негодность для дела жизни? Смешные птицы!
Но не обманут теперъуж больше меня ихречи’.Ясам все знаю!
Я- видел небо. Взлетал в него я. Его измерил, познал паденье, но не
разбился, а только крепче в себя я верю. Пусть те, кто землю любить
не могут, живут обманом. Я знаю правду. Них призывамя не
поверю. Земли творенье — землей живу я.
На первый взгляд, в этих словах звучит мудрость жизни, но тот
факт, что их произносит существо, которое по своей природе не
может знать, что такое небо, и не может узнать прелесть полетов,
заставляет усомниться в их справедливости. Философия Ужа, по
мысли автора, — это философия обывателя, того, кто хочет замкнуться
в кругу своих житейских дел.
Жизнь и смерть Сокола олицетворяют совсем другой жизненный
принцип — жить ради Идеи, в данном контексте под идеей нужно
понимать стремление к свободе. Но идея свободы здесь никак не
объясняется, она не нуждается в объяснении, потому символ Сокола
говорит сам за себя. Жизнь, одухотворенная высокой идеей, в свете
которой сама смерть становится символом настоящей жизни, — вот
идеал автора.
Смерть гордой птицы сопровождается ревом стихии, в котором
автор услышал торжество победы жизни над смертью:
Блестело море, все в ярком свете, и грозно волны о берег бились.
В их львином реве гремела песня о гордой птице, дрожали скалы
от их ударов, дрожало небо от грозной песни:
«Безумству храбрых поем мы славу!
Безумство храбрых — вот мудрость жизни! О смелый Сокол! В
бою с врагами истек ты кровью… Но будет время — и капли крови
твоей горячей, как искры, вспыхнут во мраке жизни и много смелых
сердец зажгут безумной жаждой свободы, света!
Пускай тыумер!… Но в песне смелых и сильных духом всегда ты
будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!
Безумству храбрых поем мы песню!….»
Весь этот текст, а особенно последняя фраза, — это прославление
героев, чья жизнь и смерть пробуждает в людях стремление к подвигу,
к отказу от сытой и размеренной жизни. Конечно, в этом произведении
действуют законы романтического жанра — в символической
форме утверждается одна яркая идея, в данном случае — идея свободы,
идея жертвенности во имя прославления яркого мгновения жизни.
Все романтические произведения Горького этого периода (конца
XIX — начала XX веков) содержат эту романтическую идею, воплощенную
им в образах Лойко, Радды, Данко, Буревестника, Челкаша
и др. Все эти герои могли бы произнести слова, которыми заканчивается
«Легенда о Марко»:
А вы на земле проживете,
Как черви слепые живут:
Ни сказок о вас не расскажут,
Ни песен о вас не споют!
Эти строки соотносятся с жизненной позицией людей, похожих
на Ужа. Автор осуждает их привязанность к земле, их «бескрылость».
Пейзаж, как было уже отмечено, играет важную роль в романтических
произведениях. Горький также вводит пейзаж, и он становится
полноправным действующим лицом, потому что он одухотворен:
море, горы, небо — все живет, дышит, испытывает различные человеческие
чувства. В первой части легенды — покой и ожидание чего-то
важного, сокровенного, ожидание какой-то тайны. Во второй части
пейзаж другой: Все кругом смотрит странно, мягко, ласково. Море
так внушительно спокойно, и чувствуется, что в свежем дыхании
его на горы, еще не остывшие от дневного зноя, скрыто много мощной,
сдержанной силы. По темно-синему небу золотым узором звезд
написано нечто торжественное, чарующее душу, смущающее ум
и сладким ожиданием какого-то откровения.
Все дремлет, но дремлет напряженно чутко и кажется, что
вот в следующую секунду все встрепенется и зазвучит в стройной
гармонии неизъяснимо сладких звуков. Эти звуки расскажут про
тайны мира, разъяснят их уму, а потом погасят его, как призрачный
огонек, и увлекут с собой душу высоко в темно-синюю бездну,
откуда навстречу ей трепетные узоры звезд тоже зазвучат дивной
музыкой откровения.
В окончании пейзаж как бы дает ответ на ожидание чего-то сокровенного
— в нем звучит мудрость жизни, и эту мудрость можно услышать,
если ты можешь слышать «музыку сфер», музыку живой природы.
Горький использует в «Песне о Соколе» «пейзажное обрамление»,
т. е. в начале и в конце помещает пейзаж прекрасной летней ночи на
берегу моря. На этом фоне идет беседа старого Рагима с автором.
Автор, обладая романтическим воображением, создает в словесных
образах красоту и гармонию южной ночи. Обрамление подготавливает
читателя к пониманию легенды, настраивает на торжественный
лад, расширяет представления о жизни, уносит далеко-далеко в мир
романтической мечты, где Уж со своими мудрыми афоризмами кажется
мелким и ничтожным. Таковы законы романтического жанра.
