Человек — существо чувствительное, эмоциональное: веселится, когда ему хорошо, легко на душе, когда он видит радость других, и печалится, если что-то не ладится, вдруг навалилась беда, если с кем-то случилось несчастье.
Это естественно. Так же естественно, как смеяться над комедией или переживать вместе с героями трагедии. И обычно люди стараются разделить, развести в разные стороны такие понятия, как добро и зло, любовь и ненависть, грустное и смешное… Чем тоньше художник, тем более смешанное, неопределенное чувство возникает при знакомстве с его произведениями.
Так и у А. П. Чехова; смешное у него грустно, а грустное — смешно, в его рассказах, повестях и пьесах огромное количество оттенков комедийного и драматического.
Чехов и его рассказы выступали в роли тех «людей с молоточками», которые стучат в дверь каждого счастливого человека и напоминают, что не перевелись еще на земле ни горе, ни страдания, что много вокруг несчастных, обездоленных, униженных и оскорбленных. Он хочет, чтобы люди были людьми и жили как люди. Наверное, поэтому в рассказах Антона Павловича больше грустного, чем смешного. Драматизм содержания скрывается за комическими ситуациями, поступками героев, веселыми шутками. Но постепенно радостные интонации исчезают, уступая место глухим, тяжелым. И вот уже со всей силой давит на вас, раздирая душу, эта страшная реальность.
Серость, грязь, пошлость, убожество существования отразил Чехов в своих произведениях. С одной стороны, сытость и праздность богатых, с другой — ничтожество и бессилие бедных. И в городе, и в деревне жизнь людей пуста, бессодержательна, бессмысленна. Ни одного порядочного человека вокруг, «сливки общества» в уездном городе — Буркины, Тур-кины, Душечки, даже Беликовы; в столице — Ольги Ивановны и Рябовские; в поместье — Гаевы и Раневские. Лучшие люди умирают в расцвете сил, как Дымов в «Попрыгунье». В этом рассказе Чехов повествует о той части русской интеллигенции, которой он вобхи-щался. В образе доктора соединились и повседневный героизм труда, и нравственная человеческая сила, и благодарная любовь к Родине. С образом Ольги Ивановны связана тема пошлости и бессмысленности обывателей. Посвятив всю жизнь поискам «великого» человека, она так и не нашла его рядом с собой, не поняла красоты и силы Дымова, талант и замечательные душевные качества которого были замечены только после смерти. Такова грустная и трагическая судьба большинства представителей передовой русской интеллигенции.
Чехов видел несправедливость и бесчеловечность современной ему жизни и хотел показать это всем, поэтому в его произведениях можно встретить скорее сатиру и иронию, чем юмор. Но он видел возможность двух подходов к происходящему. Можно увидеть весь кошмар такого существования — и ужаснуться. А можно, «ужаснувшись», высмеять этот мир глупцов и тунеядцев, лицемеров и пошляков, воров и взяточников. Наиболее ярко это сатирическое начало проявилось в «Хамелеоне», «Толстом и тонком», «Рассказе, которому трудно подобрать название» и других.
Острие сатиры Чехова направлено против правящих классов, либеральной интеллигенции, уродливых семейных отношений. Художник нередко использует такие приемы, как гипербола, гротеск. Чрезмерное рвение Пришибеева вмешиваться не в свои дела и всюду наводить свой порядок («Унтер Пришибеев») и страх Червякова перед его превосходительством из рассказа «Смерть чиновника» явно гиперболичны. Однако благодаря этим преувеличениям острее воспринимаются пороки общественной жизни России конца прошлого столетия. Гиперболический характер носит и ошеломляющий эффект, произведенный на семью Тонкого словами Толстого об его чине и орденах.
Внешне смешон рассказ «Злоумышленник». Главный герой его — неграмотный мужичонка. Его судят за то, что он отвинтил гайку, «коей рельсы прикрепляются к шпалам», чтобы из нее сделать грузила. Весь рассказ — это диалог между «судебным следователем» и «злоумышленником». Чехов, мастер диалога, заставляет читателя смеяться над бестолковым, непонятливым мужиком. Но разве он один отвинчивает эти гайки, не помышляя о последствиях? Ведь вся деревня погрязла в нищете и невежестве, забита, бесправна… Чехов обобщает, типизирует образ этого несчастного мужичонки, и за ним встает такая народная беда, такая трагедия, что не смеяться нужно, а скорее плакать.
Со «Злоумышленником» перекликается рассказ «Человек в футляре». Главный герой его Беликов смешон благодаря своему наряду, поведению, образу жизни… Чехов с иронией описывает, как этот человек старается отгородиться от всего мира, «надеть» на себя «защищающий» его футляр. Тут Беликов использует все средства: от ваты в ушах и темных очков до вечной фразы «как бы чего не вышло».
Писатель показывает тлетворное влияние «человека в футляре» на окружающих, «футлярности» в жизни — на саму жизнь. Беликов несет в себе нездоровое, безжизненное начало; не случайно после его смерти все почувствовали облегчение. Но оказалось, что дело не в Беликове: прошло время, и опять жизнь пошла по-старому, «такая же суровая, утомительная, бестолковая, жизнь, не запрещенная цирку-лярно, но и не разрешенная вполне». Лучше не стало. Ощущение несвободы не исчезло. Чехов подчеркивает, что зло беликовых — зло социальное, оно не может быть сосредоточено в одном человеке: «…а сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет!» Драматизм ситуации усугубляется словами Ивана Ивановича. Он думает о мелочности, бессмысленности, ненужности существования своих знакомых, даже самого себя, распространяет тему «футлярности» на свою собственную жизнь, заканчивая словами: «…больше жить так невозможно!»
Пожалуй, еще меньше смешного в повести «Палата № 6». Чехов рассказывает о жизни уездного городка, в котором можно найти только одного человека мыслящего и чувствующего. Врач городской больницы Андрей Ефимович сказал о нем так: «За все время, пока я тут живу, это, кажется, первый, с которым можно поговорить. Он умеет рассуждать и интересуется именно тем, чем нужно». И этот человек, Иван Дмитрич Громов, «из благородных, бывший судебный пристав и губернский секретарь», находится в сумасшедшем доме — палате № 6. Громов страдает манией преследования, но его болезнь вызвана не столько предрасположенностью к психическим расстройствам, сколько внешними причинами: тяжелой жизнью, подорвавшей его здоровье, и службой Громова в суде, откуда он вынес убеждение: «А судебная ошибка при теперешнем судопроизводстве очень возможна, и ничего в ней нет мудреного».
Город, предоставивший Громову место в сумасшедшем доме, не живет, а прозябает: разговоры людей пусты и бессодержательны, жизнь скучна, однообразна, смиренные люди бесправны и ждут произвола и беззакония отовсюду. Вокруг царит откровенная, бесстыдная, самоуверенная нищета; воровство и растраты государственного добра стали обычным делом… Потрясает будничность, обыденность всего этого. Черное, которое уже не кажется черным, зло, вошедшее в привычку. «Нормально» так жить. А если два человека (хотя бы и в доме для душевнобольных) разговаривают на этические, философские темы, то они считаются помешанными. И это тоже «нормально»… Вот такая получается невеселая картина.
Тема рассказа «Ионыч» — обнищание, оскудение человеческой личности в условиях провинциального буржуазно-мещанского быта — предполагает грустные интонации. Основная идея рассказа — превращение прогрессивно мыслящего, умного, трудолюбивого человека в обывателя, стяжателя, нравственная его деградация. Писатель рисует постепенное погружение Старцева в «тину мелочей», повествует о том, как болото бездуховной жизни «засасывает» даже таких людей, каким был Старцев в то время, когда только приехал в город. «Ионыч» — это трагедия человеческой личности, поэтому в целом произведение грустное.
Правда, в рассказе много юмора. Используются такие средства создания комического эффекта, как преувеличение, смешные ситуации, нелепость поведения, своеобразная манера героев говорить. Характерно также, что к концу повествования уменьшается юмористический элемент и усиливается драматичность. Так, в заключительной сцене отъезда на юг Веры Иосифовны с дочерью Иван Петрович напутствует их в своей шутовской манере: «Прощайте пожалуйста». Но это смешное словосочетание звучит грустно: Туркины, не сумевшие воспитать в своей единственной дочери волю к борьбе за полную смысла жизнь и личное счастье, теперь хлопотливо заботятся о ее здоровье и каждую осень отправляют ее в Крым.
В пьесе «Вишневый сад» (1903), которую Чехов назвал комедией, смешного больше, чем грустного. Для достижения своей цели — доказать, что не гаевы и раневские, не лопахины и не Трофимовы превратят Россию в вишневый сад, — писатель использует различные средства комического. Например, прием внешнего комизма: Епиходов — «двадцать два несчастья» — натыкается на стул, Петя падает с лестницы… Прием подачи мелкого и незначительного как возвышенного и серьезного: обращение Гаева к шкафу и т. д. Комедийность пьесы заключается и в комичности образов Раневской и Гаева, и в комическом, сатирическом изображении почти всех второстепенных героев пьесы, и в недраматичности образов Пети, Ани, Лопахина.
В произведениях А. П. Чехова и смешное, и грустное помогали писателю решать основную задачу: убедить, что больше так жить невозможно. Несмотря на то что в произведениях Чехова много горестных раздумий о судьбах России, много разочарований, его грусть не ведет к безвольному примирению с действительностью. Наоборот, через все творчество писателя проходит светлая мечта об иной жизни, в которой найдут свое воплощение стремления людей к прекрасному и их замечательные душевные качества. Чехов не знал, когда придет новая жизнь, но он был уверен, что она будет. Поэтому мы вправе считать его творчество оптимистичным. По его произведениям мы изучаем жизнь России конца XIX века. Широта охвата общественных явлений, глубина проникновения в мир человеческих чувств и великолепное мастерство слова ставят Чехова в ряд замечательных русских художни-ков-реалистов.