Очистительную силу смеха использовали многие писатели в своих творениях. Особенно ярко смех проявился в сатирических произведениях Н. В. Гоголя и М. Е. Салтыкова-Щедрина. Чехов вслед за своими великими предшественниками также отдает должное юмору. Но проявляется смех в чеховских произведениях очень своеобразно. «Смех сквозь слезы» — сказать было бы точнее.
Уже в ранних коротких рассказах писателя «Толстый и тонкий», «Смерть чиновника», «Жалобная книга» и «Маска»—наряду со здоровым и веселым смехом явно проступает горечь. Акцент делается на то, что в ситуациях, описанных автором, никто особо не унижает «маленьких людей», они «по своей инициативе» унижаются. А с другой стороны, так ли уж невиновны сильные мира сего? Они не просто позволяют обижать бедных, но по их воле создан такой порядок. Он вполне устраивает «Толстых» и Брызжаловых, Маску и многих других, пользующихся своим высоким положением, позволяющим не замечать творящуюся несправедливость.
Но писатель не оправдывает и «маленького человека», находящего какое-то удовольствие в самоунижении, в преклонении перед себе подобными. Чехов был уверен, что настоящий человек, ощущающий себя личностью, не позволит ни оскорбить себе подобного, ни унизиться самому. Писатель признавался, что «по капле выдавливал из себя раба».
Своими произведениями А. П. Чехов помогает своим читателям осознать истинное назначение человека, умение правильно выбрать путь в жизни, неуклонно идти к своей цели. Начиная с первых рассказов и потом на протяжении всего творчества, писатель будет упорно искать положительного героя и не найдет. Да, в его произведениях много милых, добрых, мягких людей, но они не могут дать счастья ни себе, ни окружающим. Что ж, такова была правда жизни, от которой Чехов не хотел отступать. А юмор помогал писателю высмеивать пороки людей, в конечном счете искоренять их.
Чеховская ирония — умная, честная, спокойная, настолько далекая от безразличной умудренности и такая скрыто-тревожная, ищущая в своем кажущемся спокойствии — позволяла раскрыть богатейшую гамму тонов и полутонов человеческой души, вызывала у читателя такое же сложное отношение к прочитанному, к героям произведений — жалость, сочувствие, симпатию ко всему, что в нем противостоит тине обывательского существования. Веру в то, что он не погиб окончательно, не совсем «оравнодушел», способен сопротивляться обступающему со всех сторон собственническому укладу.
Художественный метод писателя строится на доверии к читателю, к его умению понять замысел художника. Гениальность Антона Павловича Чехова проявилась в том, что он поверил в человеческий талант, чуткость и отзывчивость своего читателя и зрителя.
