Для того чтобы о тветить, кто же такой Чичиков и каково отношение к нему автора поэмы «Мертвые души», приглядимся к названию произведения и подзаголовку «поэма».
Явный смысл названия указывает на аферу Чичикова: пользуясь тем, что до новой переписи умершие крепостные документально учитывались как живые, герой Гоголя хочет «на бумаге» вступить во Владение ими для различных махинаций. Исходя из этого смысла названия, Чичиков — плут, герой плутовского романа. Цель произведения в таком случае — сатирическая, а главный герой — инструмент сатиры.
Если перед нами плутовской роман с уклоном в сатиру, то Чичиков — всего лишь пошляк (правда, «гигантского калибра»), «подлец», попавший в глупое положение. Так о нем и пишет В. Набоков: «Колоссальный шарообразный пошляк Павел Чичиков».
Так что же? Чичиков — пошляк? Да. Только ли? Нет. Снова приглядимся к названию: есть ли у него скрытый смысл? Конечно: из-за бюрократически-бездушного значения слова «душа» (некая абстрактная человеческая единица, за которую с помещика взимается налог) выглядывает прямое значение — «душа человека», в бессмертие которой автор не мог не верить. Даже цензура испугалась этого второго смысла названия. Душа, сказали Гоголю, не может быть мертвой. Вслед за цензурой должен был испугаться читатель: второй смысл названия действительно страшный. От названия протягивается нить к повествованию: в нем разворачивается тема смерти (во всей многозначности этого слова). Проводником этой темы становится Чичиков.
В этом контексте «пошлость» выходит за грань просто комического и начинает восприниматься как атрибут «смерти» (в предельном смысле этого слова — «смерть души»). Тема пошлости, удвоенная («пошлость пошлого человека») и абсолютизированная (еще о «Ревизоре» Гоголь говорил, будто публику испугала «пошлость всего вместе»), ведет человека вниз по лестнице мироздания. Лица превращаются в животные «рыла», «рыла» — в бездушные вещи.
Но это еще не все, далеко не все. Ассоциация с адом возникает не случайно. Вдумаемся: «Мертвые души» — не плутовской роман, да и не роман вовсе, а поэма. Почему поэма? «Мертвые души» задумывались, по аналогии с «Божественной комедией» Данте, в трех частях. Первая часть — «Ад», вторая часть — «Чистилище», третья часть — «Рай». Замысел, таким образом, не ограничился изображением «ада», «пошлости пошлого человека», предел его — спасение этого самого «поихлого человека». Кого же конкретно из первой части «Мертвых душ»? Чичикова прежде всего. Что же указывает на это в тексте первой части?
Первое, что отличает Чичикова (наряду с Плюшкиным) от остальных персонажей поэмы, это наличие у него прошлого — биографии. Биография Чичикова (так же, как и Плюшкина) — это история «падения души». Но если душа «пала», значит, была когда-то чистой, значит, возможно ее возрождение — через покаяние.
Что необходимо для покаяния, для очищения души? Внутреннее «я», внутренний голос. Право на душевную жизнь, на «чувства» и «раздумья» тоже имеют только Плюшкин (в меньшей степени) и Чичиков (в большей степени). Нередки случаи, когда внутренний голос Чичикова переходит в авторский голос или сливается с ним. Вспомним, например, отступление об умерших мужиках Собакевича или о встретившейся Чичикову девушке («Из нее все можно сделать, она может быть чудо, а может и выйти дрянь, и выйдет дрянь!»).
Как герой поэмы Чичиков перестает быть одномерным. В пошлости и мелком бесовстве «подлеца» мерцают блики «живой души», для которой возможно восхождение. Ей и предстоит восхождение в последующих томах поэмы. Чичиков не застыл, не завершился, он открыт для перерождения, и о судьбе его стоит вопрошать.
Первый том «Мертвых душ», начинается с загадки: «два русских мужика» обсуждают, доедет ли колесо чичиковской брички до Москвы. А завершается той же бричкой, тем же словом — «русский», превратившимся в «Русь-тройку», и снова загадкой, выросшей до грандиозного символа: «Русь, куда ж несешься ты?» Кто же такой тот, кто в этой бричке находится? Чичиков? Да, пошляк, да, мелкий бес,— но и загадка. Вот как откликнулся на нее Герцен: «Там, где взгляд может проникнуть сквозь туман нечистых испарений, там он увидит удалую, полную сил национальность».