Драма А. Н. Островского «Гроза» была создана в то время, когда в реформируемой России стала чрезвычайно актуальной тема противостояния свободной личности, с одной стороны, и традиционной морали — с другой. Неудивительно, что в критике вокруг пьесы начались ожесточенные споры. Особое внимание рецензентов привлек характер главной героини драмы.
Среди многочисленных работ, посвященных «Грозе», наиболее известна, безусловно, статья Н. А. Добролюбова «Луч света в темном царстве» (1860). По мнению ее автора, «Гроза» «есть самое решительное произведение» драматурга; оно «представляет нам идиллию темного царства». Персонажи драмы рассматриваются в статье с точки зрения их отношения к «царству тьмы». Добролюбов подчеркивает, что мир города Калинова и — шире — мир провинциального купечества — полон жестокости и фальши: «Отсутствие всякого закона, всякой логики — вот закон и логика этой жизни». Однако, по утверждению критика, Островский показал кризис «темного царства»: «…положение Диких, Кабановых и всех подобных им… уже не так спокойно и твердо, как было некогда…»
Центральное место в статье Добролюбова занимает образ Катерины. «…Характер Катерины <...> составляет шаг вперед <...> во всей нашей литературе». Добролюбов становится на сторону главной героини: «Если какой-нибудь критик упрекает Островского за то, что лицо Катерины отвратительно и безнравственно, то он не внушает особого доверия к чистоте собственного нравственного чувства». Для Добролюбова главное достоинство Катерины — борьба против устоев «темного царства». Она — та свободная личность, которая противостоит самодурству. Даже религиозность Катерины критик объясняет ее желанием уйти в мир, отличный от того, в котором властвуют Дикие и Кабанихи. Катерина не может смириться с «оскорблениями и тяготами». Она задыхается и рвется на волю. В образе Катерины, подчеркивает Добролюбов, драматург показал «решительный, цельный русский характер». Самоубийство героини толкуется не как проявление слабости или безрассудства. Ведь личная свобода — «требование ее натуры». Даже жизнь она ценит не так высоко. Да и не нужна жизнь, если несвободна душа.
Заканчивая свою статью, Добролюбов подчеркивает, что целью его было «указать общий смысл пьесы», не раскрытый, по его мнению, ранее, а судить о верности сделанных выводов он предоставляет читателям.
В полемику с Добролюбовым вступил другой критик — Д. И. Писарев. В статье «Мотивы русской драмы», написанной через четыре года, он осуждает сам подход Добролюбова к пьесе: дело критика — «объяснять явления, а не воспевать их». Писарев упрекает своего предшественника в идеализации образа Катерины: «… ни одно светлое явление не может ни возникнуть, ни сложиться в «темном царстве»…» По мнению Писарева, Катерина — плоть от плоти той среды, которая ее сформировала: «…воспитание и жизнь не могли дать Катерине ни твердого характера, ни развитого ума…», вся ее жизнь «состоит из постоянных внутренних противоречий; она ежеминутно кидается из одной крайности в другую… она на каждом шагу путает и свою собственную жизнь, и жизнь других людей…»
Трезвая оценка поступков героини не может не поставить под сомнение верность ее характеристики как умной и развитой личности. Она лишь вечный ребенок, страдающий по пустякам. Трагическая развязка драмы — следствие отсутствия у Катерины «всякого здравого смысла».
Для Писарева Катерина вовсе не «луч света в темном царстве». В консервативном патриархальном мире, по мнению критика, вообще не может возникнуть ничего нового. Если Островский и дает обществу какой-либо урок, то он состоит в необходимости просвещения. Оно одно и способно разрушить рутину «темного царства».
От статей Добролюбова и Писарева значительно отличается работа А. А. Григорьева «После «Грозы» Островского». Письма к Ивану Сергеевичу Тургеневу». Этот отзыв на пьесу появился раньше, чем другие критические отзывы, — в начале 1860 года. Главным достоинством драмы Григорьев считает умело переданную Островским «поэзию народной жизни». По его словам, в пьесе неправильно видеть обличение, неправомерно говорить о целях и задачах искусства. Точное слово для характеристики пьес Островского «не «самодурство», а «народность». В его творчестве представлены «русские люди и русские женщины в их наиболее общих определениях, в их существенных чертах…».
Мне во многом близка позиция Добролюбова. Думается, и о народности таланта Островского он написал глубоко и точно. Хочется поспорить с ним лишь в одном. Он резко противопоставляет Катерину патриархальному миру, рисуя черно-белую картину, где для характеристики «темного царства» используется лишь одна краска. По-моему, это упрощение образа, созданного Островским. Ведь Катерина воплощает в себе поэтическую сторону патриархального уклада русской жизни, лучшие качества народного характера. Главную героиню драмы невозможно представить без ее искренней, глубокой религиозности, нежных воспоминаний о
родительском доме, уважения к старине. А вот люди, которые ее окружают, далеки от этого идеала. Если для Катерины следование традициям — душевная потребность, то для остальных это прежде всего выполнение правил, обязанностей. Прекрасная сущность старинных обычаев превращена в бессмысленный обряд. Мы видим это, например, в сцене, когда Кабаниха заставляет Катерину и Тихона прощаться «как положено», а не так, как естественно для них обоих.
Можно сказать, что характеры и отношения, ставшие для Добролюбова символами «темного царства», — приметы разрушения патриархального мира, а вовсе не внутренне, изначально присущие ему черты. Катерина представляет лучшую сторону этой жизни. И старый мир действительно обречен, если убивает лучшее, что создал.
До сих пор драма Островского и посвященные ей критические статьи, созданные более ста тридцати лет назад, заставляют задуматься. Каждый читает и понимает их по- своему. Значит, они продолжают жить.
