Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье…
А. Тарковский. «Первые свидания»
Вся русская литература XIX века — о любви и о смысле жизни. Эти две темы мучают каждого писателя, и каждый ищет способ понять и объяснить их. Бунин — истинный наследник «золотого века». Но хрустальная ясность его эстетики лишила эти темы дра-
матического звучания. Взамен возникла щемящая нежность воспоминаний, легкость и очарование.
Первая любовь, первое счастье, первая разлука, не важно какая — день, месяц, неделя — все равно — навсегда.
Любовь в «Темных аллеях» — это свойство памяти, и только. Она всегда позади, но жизнь, суда, лица героев и героинь рассказов светятся отраженным ее светом. Только у Бунина, прощаясь с возлюбленным, женщина могла произнести: «Если есть будущая жизнь и мы встретимся в ней, я стану там на колени и поцелую твои ноги, за все, что ты дал мне на земле».
Для Бунина нет запретных тем. Но любой, самый темный и далекий закоулок его прозы освещен чистым сиянием возвышенного целомудрия.
Любовь в «Темных аллеях» мимолетна и неуловима. Происходящее происходит не наяву и сейчас, но в памяти, а следовательно, уже никогда. Словно все эти чувства, времена года с их мишурой, прекрасные и грозные глаза Руси, волки, сады, усадьбы, принадлежат не нам, но вечности. Бунин словно грезит о далекой заоблачной стране.
Любые отношения героев, самые плотские и телесные, лишены своего плотского и телесного содержания. В них нет ничего, кроме тихой скорби прощания. Юность очаровательна, юные лица — красивы, мир — хрупок и прозрачен. Он принадлежит молодым богам. И боги любят друг друга. И в любви этой источник их силы, залог жизни вечной. И время над ними не властно, и нет у них способности мыслить о будущем. Им словно ясно, что будущего не будет. И они счастливы своим странным счастьем. Каждая их встреча — праздник. И тогда «цапли прыгают, раскрывая крылья», и она подбегает к ним в «распустившемся сарафане», и это ей в рассказе «Чистый понедельник» целует руку хмельной и великий Качалов, потому что сквозь длинную череду женских образов, просвечивает один-единственный, идеальный и неземной образ вечной женственности и вечной любви.
Именно ему всю свою жизнь поклонялся писатель. Именно он в тяжелые и мрачные годы вдохновлял и поддерживал его. И всякое свидание, по Бунину, — праздник, и всякая разлука — смерть.
Расставаясь, герои рассказов обещают вернуться и не возвращаются никогда. Они гибнут на войне, им мешают обстоятельства, их разлучают насильно, у них нет выбора и нет возможности возвратиться. Разве только память сохраняет что-то. «Дела давно минувших дней, — говорит героиня рассказа «Волки», — вспоминая то, давно минувшее лето, августовские сухие дни, и темные ночи, молотьбу на гумне, ометы новой пахучей соломы и небритого гимназиста, с которым она лежала в них вечерами, глядя на ярко-мгновенные дуги падающих звезд».
Бунин сам небожитель. Он сам молодой бог. Он пишет, как молодой бог. Его мысли чисты, как родниковая вода, его рассказы полны хрустального звона, и язык его подобен янтарю.
Ему грустно, что любовь была. А была ли она? И почему так целомудренно и недоступно в своем монашеском одеянии завершает книгу героиня «Чистого понедельника»?
